Сумерки светлого леса - [107]

Как нужно драться за любимую насмерть, так бросаются без единого слова, а как в любви объясниться, так языки теряют!

– Подожди, Ким, – мягко остановил свою спасительницу четвертый, решаясь поставить всё на кон, и пусть будет, как будет, – я сам скажу.

Он решительно опустился перед принцессой на одно колено и снял с шеи амулет личины. Охнули наемники, не ожидавшие увидеть совершенно неизвестное лицо, чуждое этому миру, посуровели незаметно подошедшие инлины, до этого в изнеможении сидевшие на ступеньках. И одобрительно кивнул белобородый жрец, сопоставивший все услышанное сегодня, с тем, что знал ранее.

– Лародель, – в наступившей тишине тихий голос инлина был слышен, казалось, в любом уголке храма, – я люблю тебя и прошу стать моей невестой.

– Я согласна, – голос принцессы так же тих и так же тверд, – и хочу скрепить нашу помолвку здесь и сейчас. Ваше святейшество, вы не откажетесь провести ритуал?! Встаньте, принц, вы равны мне по знатности, и я не знаю никаких препятствий к равноправному браку.

Шимирл, доковылявший до сородичей последним, уцепился за Сема, рядом с которым уже каким-то образом успела очутиться Бини, и, зная, что седьмой прочтет его чувства и поддержит, влил в четвертого достаточно энергии, чтобы во время помолвки жениха не качало, как былинку под ветерком.

– Да, я буду рад провести ритуал, но может, вы вначале приведете себя в порядок? – настоятель деликатно старался не замечать ни мусоринок в растрепанной прическе невесты, ни забрызганной кровью одежды жениха.

– Нет, – почти в один голос заявили молодые, и старик понимающе улыбнулся.

Сколько он соединил здесь сердец и знает по опыту, всегда можно точно определить истинно любящих и тех, кто вступает в пару по расчету. Тем, кто любит, каждая минута разлуки кажется годом, а тот, кто женится на деньгах, старается как можно дольше насладится свободой.

– Сейчас… – пробормотал Эстейрис, отыскавший над храмом довольно мощный магический поток и уже немного подпитавший растраченную энергию.

Магистр привычно провел руками, в отличие от местных магов инлины не брезговали бытовыми заклинаниями, в их цитадели никогда не было ни слуг, ни уборщиков. Волосы Лародель заструились золотистым шелком, словно вымытые в утренней росе, дорожное платье сменило цвет, став нежно-розовым. А с одежды четвертого исчезли все пятна и проступили шитые золотом вензеля.

– Больше ничего пока не могу, – виновато выдохнул маг, чувствуя, как истощило резерв простое заклинание, непривычно легкая, рассеянная энергия чужого мира хоть и подчинялась, но не так послушно, как хотелось бы.

– Все замечательно, спасибо, – благодарно тронул мага за плечо жених, всего несколько минут назад без сил лежавший рядом с ним на ступенях.

Когда тревога четвертого о принцессе стала настолько сильной, что не выдержал Сем, выдохшиеся маги умудрились его немного подпитать. Седьмого в этот раз в фэй не брали, со своим даром ощущать чужие эмоции парень был много полезнее как наводчик, ощущавший, куда враги направят следующий удар и успевающий предупредить собратьев на своем языке.

– Но есть еще одно дело, – жрец оглянулся на наемников, замерших, как мыши перед сыром.

Людям их профессии частенько приходится присутствовать при важных событиях, но чтоб повезло вот так – парни еще час назад и подумать не могли. Вот и затихли, боясь пропустить хоть слово, и не менее опасаясь, что если про них вспомнят, то вполне могут и выставить из храма.

– Жант, – нашел-таки старец взглядом знакомого наемника, – сбегайте на второй этаж, там заперты мои помощники. Да принесите кресло для зангарского принца, высокородные свидетели нам не помешают.

– Тут и без него достаточно принцев, – едко фыркнула Бини, люто возненавидевшая неизвестно откуда свалившегося на голову Дель зангарца.

– Он не виноват, – неожиданно заступилась за неудачливого жениха принцесса, бросив четвертому извиняющийся взгляд, – он вообще еле дышит. А еще мне кажется, что и его принудили.

– Вполне возможно, – одобрительно кивнул девушке настоятель, – не зря же колокол три раза отказался звонить.

Сем мимолетно глянул на четвертого, проверяя, действительно ли тот не против присутствия на собственной помолвке несостоявшегося мужа Дель. Однако Ольвагис, нежно державший невесту за талию, был так счастлив, что мог бы простить в этот момент всех злодеев мира, попроси они о пощаде. А израненного принца, которому достались в результате только боль и унижение, даже слегка жалел. Вот только никак не мог поверить, что можно не желать связать свою судьбу с Дель.

Вскоре наемники, боявшиеся опоздать к началу церемонии, чуть не на руках притащили к колоколу и найденных жрецов, и кресло для зангарца. А когда принесли и самого принца, оказалось, его нужно сначала подлечить. И пока Эйстерис спешно залечивал самые тяжелые раны, а Шимирл по просьбе Ким возвращал девушкам их собственные лица, Кайт, Рьялд и Сем сняли свои амулеты.

Наемники слегка запаниковали, а Жант даже осторожно отступил назад, прикидывая, куда можно будет бежать, если чужаки задумают недоброе.

– Жант, ты всегда говорил, что, судя по поступкам, изагорцы не такие уж плохие ребята, – неожиданно лукаво усмехнулся настоятель, – так почему же, увидев их вблизи, так испугался?!