Сумеречные улицы - [19]

Он знал, что ему придётся разбираться с бедным Идрисом прямо сейчас. Он взял из коробочки таблетку второго уровня — двадцати четырёх часов должно было хватить для того, чтобы Идрис забыл, что видел его, но чтобы это не вызвало у него особых проблем на работе.

Только как дать ему эту таблетку?

Тот новый итальянский ресторан, на углу Русалочьей набережной, рядом с местом, где продают рыбу с жареной картошкой (он никогда не понимал, чем людей двадцать первого века так привлекает рыба с картошкой).

Он вышел из кабинета, схватил свою шинель и пошёл обратно к лифту.

— Благоразумно используешь лифт, Джек? — спросила Сьюзи.

— Нет, — ответил он. — Но это привлечёт его внимание.

Так и вышло.

Джек стоял там, лицом к лицу с Идрисом.

— Идрис Хоппер, никто, кроме вас, не может меня видеть. Определённое достижение с вашей стороны. Отлично сработано. Хотите выпить?

Идрис ничего не ответил, он просто смотрел на прохожих, которые совершенно не обращали внимания на Джека, хотя одна женщина очень странно смотрела на самого Идриса.

Джек сошёл с плитки, и подросток инстинктивно свернул в сторону, пробормотав «простите», как будто всё это было совершенно нормально.

Входя в итальянский ресторан, они беседовали об Идрисе (он был одинок), его семье (его мать умерла, а отец переехал в Ньюпорт шесть лет назад), о фильмах, которые он смотрел (ему совершенно не нравилась экранизация «Высшей верности»[21], и он посмотрел «В поисках Немо» столько раз, что это казалось не совсем нормальным) и о его увлечениях (он любил редкие и старинные книги и тратил на них большую часть своей не слишком высокой зарплаты, а также реставрировал некоторые из них, а потом продавал на книжных ярмарках). Когда они сели за столик, Джек рассказал ему о Торчвуде. И о фильтрах восприятия. И об инопланетянах. И о исчезнувшем мэре. И о пришельцах, которые просачивались через Разлом.

Три часа спустя Идрис сгорал от любопытства, полностью увлечённый Джеком и его объяснениями, и нетронутые спагетти болоньезе остывали на тарелке перед ним.

— Знаешь, Идрис, Торчвуд мог бы использовать человека вроде тебя на правительственной должности. Следи за тем, что происходит в мэрии, и если случится что-то странное, дай мне знать. Мне действительно хотелось бы, чтобы ты стал нашим ключевым сотрудником, кем-то вроде агента.

— Я не могу, я работаю на Городской совет, — сказал Идрис. — Я имею в виду, они выше по статусу.

— О, да, конечно, — ответил Джек. — Никто и не просит тебя бросать работу. Нет, это скорее как если мы что-то обнаружим и нам потребуется помощь, я смогу позвать тебя, и ты нам поможешь. И, конечно, если это подорвёт доверие нового мэра, я всё пойму, да?

Идрис захотел обдумать, попросил прощения и отлучился. Когда мимо проходил официант, Джек попросил поставить еду Идриса в микроволновку на тридцать секунд.

— Мы здесь не используем микроволновые печи, сэр, — заявил заносчивый парень.

И Джек сунул таблетку в еду Идриса, спрятав её под соусом. Убедившись, что никто не смотрит, он направил свой манипулятор на тарелку и выпустил небольшую вспышку энергии. Недостаточно сильную, чтобы причинить вред Идрису, но её точно хватило для того, чтобы подогреть блюдо.

Когда Идрис вернулся, они наконец принялись за еду.

— Ты живёшь здесь? — спросил Джек.

— В Сенчури-Уорф, — ответил Идрис.

— Как мило. Сделаешь мне кофе? — Джек улыбнулся.

* * *

И теперь, сидя в парке Катайс, он улыбался этим воспоминаниям.

Но Идрис на этот раз не улыбался.

— Ты думаешь о том вечере, правда? Когда ты отравил меня. Или что ты там сделал. — Идрис судорожно вздохнул. — Боже мой, я только что впервые это понял. Той ночью у нас мог бы случиться секс — ты ведь этого хотел. И если бы твоя таблетка подействовала, я бы так ничего и не узнал.

— О, думаю, не существует настолько сильной таблетки, чтобы полностью стереть воспоминания обо мне в постели, — засмеялся Джек. И осёкся.

Идрис не смеялся.

— Так что, добавить моральное разложение в список джекизмов, да?

Джек пожал плечами.

— Ничего не случилось. Господи, ничего не было. Я не привык, чтобы мне отказывали.

— И эта таблетка не подействовала на меня точно так же, как твой фильтр восприятия.

— Тош предполагает, что ты один из 80 тысяч. Полная устойчивость.

— Так скажи мне, Джек. Что случается, когда инопланетяне нападают на супермаркеты? Вы даёте всем таблетки, но на кого-то вроде меня они не действуют. И эти люди всё помнят. Их находят неделю спустя плавающими лицом вниз в заливе? Или они оказываются в больнице парализованными и бессознательными, как овощи? Или погибают во время землетрясений?

Джеку нечего было ответить. Потому что, да, когда-то Торчвуд поступал именно так. Это было постоянно действующей инструкцией в Торчвуде-1 в Лондоне. Но всё изменилось, и Джек разорвал прямые контакты с Лондоном. И отказался от их правил. С тех пор эта проблема не поднималась.

— Я бы хотел думать, что, как в случае с тобой, я мог бы убедить их помогать нам. Для большей пользы. Но таких ситуаций не возникало. И в любом случае таблетка для амнезии была усовершенствована, так что теперь коэффициент устойчивости к её воздействию составляет примерно 1 к 800 тысячам. Огромный перевес по всем статьям, — Джек ухмыльнулся.