Сумеречные люди - [46]

— Кажется.

Она засмеялась и перевернулась на живот.

— Смотрите, — сказала она, — Реймонд.

Этуотер сел и окинул глазами берег. Действительно, по берегу, у самой воды, сунув руки в карманы, шел Прингл. Шел он медленно, большими шагами, и от этого казался еще меньше, чем был.

— Как вы думаете, ему стоит отпустить бороду? — спросила Харриет.

Теперь они смотрели не на море, а исключительно на Прингла. Вскоре он почти поровнялся с ними, но они были наверху, на скалах, а он внизу, они его видели, а он их — нет. Прингл остановился, снял часы и сунул их в карман пиджака. И начал раздеваться. Раздевшись, он аккуратно сложил вещи.

— Не понимаю, что это он раздевается при свете дня, у всех на глазах?! — искренне удивилась Харриет. — Пройти ведь может кто угодно. Абсолютно кто угодно. Есть люди, которым это не понравится.

— Он забыл полотенце, — сказал Этуотер.

Раздевшись догола, Прингл некоторое время, подбоченясь, смотрел на море. Красноватая от загара шея и большая голова казались темно-коричневыми по сравнению с белым телом. На солнце шевелюра его казалась еще более рыжей.

— Сложен он неважно, — сказала Харриет.

Прингл постоял, почесался и направился к воде. Пляж был каменистый, и ступал он с осторожностью, чтобы не поранить ноги. Подойдя к воде, он остановился, обернулся и некоторое время смотрел в сторону дома.

— Вспомнил, должно быть, что забыл полотенце, — сказала Харриет.

Но Прингл вошел в воду. Ступал он медленно, задирая колени и руками отгоняя от себя волну. Он вошел в море по пояс, окунулся и поплыл на боку, залихватски выбрасывая из воды левую руку, которую вдруг выхватил из воды луч солнца. Море было изумрудно синим, на горизонте еще висел туман. Издали голова плывущего походила на какой-то смешной красный фрукт, прыгающий на волнах. Но вот Прингл заплыл в растекающееся по воде солнечное пятно и пропал из виду. Харриет встала и, потянувшись, сказала:

— Может, догуляем до леса?

— Зачем?

— Там хорошо.

— Вы находите?

— Да.

Этуотер поднялся с травы. Он посмотрел на море, но головы Прингла видно не было. Туман на горизонте сгущался. На волнах качались несколько лодок под парусами, а еще дальше чернела труба парохода, откуда валил дым. Они повернулись спиной к скалам, перелезли через живую изгородь и зашагали по вспаханному полю. Борозды были глубокие, и им приходилось перепрыгивать с одной борозды на другую, все время сбиваясь с короткого шага на длинный. Харриет поскользнулась и схватила Этуотера за локоть.

— Вы в кого-нибудь влюблены, Уильям?

— Да.

— Правда?

— Говорю же, влюблен.

— Я — тоже, но я его совсем не вижу… Какой тогда в этом смысл?

— Вам лучше знать.

Вспаханное поле кончилось, и они вошли в лес. Солнце пробивалось сквозь кроны деревьев; они выбрались на просеку, тянувшуюся вдоль овражка, заросшего со всех сторон вереском, и Харриет опустилась на землю.

— Вы думаете, в ближайшее время развиднеется? — спросила она.

— Нет, — ответил Этуотер, садясь рядом, — не развиднеется.

— Вот и я думаю, что нет, — сказала она и снова засмеялась.

— Чем кончится вся эта история, как вы считаете? — спросил Этуотер.

— Не знаю, — ответила она. — Пока не знаю.

— А как вам кажется?

— Не знаю.

Она полузакрыла глаза. Этуотер заметил, и не в первый раз, что косметикой она пользоваться умеет. Он обнял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Она засмеялась, откинулась ему на плечо и закрыла глаза. В лесу было тихо, лишь издалека до них доносился глухой шум моря.

— Хорошо здесь, правда, Уильям?

— Да.

— Скажи, в кого ты влюблен?

— Ты не знаешь.

— Не знаю?

— Нет.

— Вы часто видитесь?

— Она в отъезде.

— Вот как?

— Да.

Она лежала в его объятиях и чувствовала, как от его ласк по всему ее телу разливается тепло. В лесу пахло листьями, лежать на траве, невзирая на копошащихся вокруг насекомых, было мягко и приятно.

— А в кого влюблена ты? — спросил он.

— Это ужасно забавный человек.

— Кто он?

— Ты с ним незнаком. Он очень милый.

— Да?

— Да, — сказала она. — Вот только живет он в Испании.

Кругом пели птицы, от листьев исходил густой аромат. Сквозь ветви деревьев пробивалось солнце.

— Ты порочная девушка, Харриет.

— Знаю.

Он поцеловал ее.

— А ты, значит, не порочный?

Здесь, в лесу, все остальное казалось каким-то очень далеким. Вокруг, не переставая, жужжали насекомые.

— Уильям.

— Харриет.

— Это глупо.

— Вот и нет.

— Подожди.

— То-то же.

— Интересно, чей это лес? — неожиданно спросила она.

Он смеялся и, лежа в объятиях Харриет, ее целовал. Окружавшая их действительность куда-то вдруг отступила…

Но вот реальность вновь заявила о себе. Опять запели вокруг птицы, с берега до них опять донесся шум моря. Харриет захихикала.

— У тебя есть с собой расческа? — спросила она, вставая и встряхивая растрепавшимися волосами.

— Что это ты расхихикалась?

— Расческа у тебя есть?

— Нет.

— Пора возвращаться.

— Да.

Они вышли из леса. Стало холоднее, море шумело громче, настойчивее, набежали облака.

— Лучше пойти по дороге, — сказал Этуотер. — Будет дождь.

— Ты считаешь?

— Обязательно будет.

Они перешли через поле и вышли на дорогу.

— Не иди так быстро, — сказала Харриет.

— А что?

— Я ногу натерла.

— Только этого, черт возьми, не хватало!