Сумеречные дали. Книга 1 - [11]

Я вымученно улыбнулась, поблагодарила Алевтину Степановну и выбежала из кабинета. Скорей, на улицу — такая тоска легла на душу, хоть волком вой. Что называется, к месту.

Меня определили в кардиологию: кто бы сомневался, они помнят мою маму, а ещё сработал красный диплом, конечно. Что же, вперёд, в самостоятельную жизнь и нечего «нюни» распускать. Разве я не этого хотела?

В моём расписании сказано, что я заступаю на дежурство во вторник, в 8.00. Работа, конечно, не то, о чём я мечтала, но на первых порах сойдёт. Следить за больными во время дежурства и записывать улучшения или ухудшения в журнал наблюдений для лечащего врача. Очень хорошо, что на работу выходить во вторник: в запасе появился ещё один день на «осмотреться», значит, сегодня можно пойти со Стёпкой в лес. Надеюсь, он найдёт для меня немного времени.

— Конечно, я для тебя всегда свободен, — обрадовался Степан, когда я позвонила ему и попросила отвезти меня на прогулку в лес.

К лесу мы добрались на машине, оставили её у кромки леса, а дальше по тропинке пошли вглубь.

Я забыла этот лес. Всё, кажется, чужим и даже деревья пугают меня. А ведь когда-то, мне каждая тропинка была знакома. Помню детьми мы приходили сюда пешком. Набирали полные корзины еды и уходили в поход с утра и часов до трёх дня. По осени возвращались из леса с грибами, с черникой, а летом земляникой объедались.

— А помнишь, как мы с тобой заблудились? — вспомнил Стёпка, когда мы подошли к Волчьему оврагу, тут и стояла когда-то волчья ферма. Как раз в низине оврага, закапывали ободранные тушки волков. Даже думать об этом неприятно, а ведь этим страшным делом, кто-то занимался. Но это было давно, а теперь это просто овраг, поросший высокой пожелтевшей лесной травой.

— Не мы, а я заблудилась. Ты шёл за мной следом, не выпускал из виду. Так что, это я тебя завела в чащу.

— Так и есть, — согласился Степан.

— А потом мы с тобой пошли на юг, ориентируясь по соснам, — вспомнила я. Меня папа учил, как выбраться из леса, если заблудишься.

— И ведь вышли, — радостно сказал Стёпка, как будто это случилось сейчас, а не много лет назад.

— Точно, — подхватила я его настроение.

Я с наслаждением вдохнула лесной воздух: пахнет «прошлым». Аффективная память напомнила мне, как было хорошо когда-то.

— Красиво здесь, — заметила я.

— Конечно, красиво, — согласился Степан. — Осень. Люблю осень, — добавил он.

Не могу не согласиться с ним. В лесу карнавал красок — золотой, пурпурный, жёлтый и кое-где остатки зелёного цвета, всё смешалось в невероятной картине написанной самой природой. Воздух тёплый, но уже чувствуется дыхание поздней осени.

Стёпка постелил на траву подстилку, которую специально взял с собой. Я легла на спину, устремив взгляд к волшебным кронам деревьев, сквозь которые проглядывают рваные кусочки неба. Облака плывут устало, неторопливо. Птицы щебечут, сосны поскрипывают, а где-то дятел стучит длинным клювом по дереву. Звуки эхом разносятся по лесу и снова возвращаются, но уже иного порядка — звучные и отрывистые.

Стёпка сел рядом на подстилку и достал из рюкзака лимонад.

— Хочешь пить? — предложил он.

— Нет, не люблю сладкие газированные напитки, ещё больше пить захочется. А где они живут и с кем? — поинтересовалась я.

— Кто?

Степан не понял, о ком идёт речь или сделал вид, что не понял? Ох, хитрец.

— Ну, Влад и Ольга. Они ещё так молоды.

— А-а-а, «гоблины», — неохотно отозвался Степан. — Ну, не так уж они и молоды. Владу двадцать семь, а Ольге двадцать восемь.

— Надо же, — удивилась я. — А по ним не скажешь. А живут они с кем и где?

— Не слишком ли много вопросов? — забеспокоился Стёпка и поднялся на ноги. Так я и знала, Стёпка почувствовал опасность соперничества, вот глупый, поэтому на вопросы мои отвечает без особого энтузиазма.

После недолгой паузы он всё-таки ответил.

— У них дом на Новой улице, у самого леса. Там такие хоромы. Обратно пойдём, я тебе покажу их дом. Его издалека видно. — Степан глубоко вздохнул. — Непонятно, откуда у них столько денег.

— Сам сказал, что они из Сибири приехала, оттуда, по всему и деньги — не без иронии заметила я. Не люблю, когда люди считают чужие деньги. Нехорошо это, бестактно.

Из Степана приходится вытаскивать «клещами» интересующую меня информацию. Ну, если ему неприятно говорить о «гоблинах», значит, закроем тему.

— Влад живёт с родителями, а Ольга его двоюродная сестра с ними приехала. Ах, их не поймёшь, странные они, — отмахнулся Стёпка. — Лучше с ними не связываться — сектанты они, не иначе.

— Ну и бог с ними, — прекратила я разговор, который не пришёлся по нраву моему другу. — Давай, что ли грибов поищем?

Я поднялась на ноги, а Степан собрал подстилку.

— И то верно, — согласился Степан и стал искать палку, чтобы легче грибы было искать. — А, помнишь, когда-то наши родители дружили семьями? Мы вместе ходили в лес за грибами. Они грибы собирали, а мы кузнечиков ловили в банку.

Я тоже нашла себе толстую веточку, чтобы листья ворошить.

— Помню, конечно, — отозвалась я.

— А ещё, когда наши родители собирались по праздникам, мы закрывались в комнате и строили «халабуду» под столом. В твоей комнате лучше получалось, у тебя стол был большой и тряпья сколько угодно.