Сухих соцветий горький аромат - [41]

— А ты ответила, что, как бы сильно я тебя ни любил, ты всё равно любишь сильнее.

— Да, так и есть. Тогда мы выбрали по каштану в память об этом дне. Я несколько месяцев носила его в кармане.

— Я тоже.

Я взглянула на Сашу, в его глазах стояли слёзы.

— Саша, давай забудем об этом кошмаре, пусть всё будет, как раньше. Я люблю тебя, как прежде, а быть может, даже сильнее.

Саша отвёл взгляд:

— Жаль, что, как раньше, уже быть не может.

— Почему? Это из-за Марка? Между нами ничего нет. Я понимаю, всё выглядит иначе, но поверь мне, всё, что случилось, лишь стечение обстоятельств.

— Мне хочется верить, но, к сожалению, у меня плохо получается. Хотя это уже не имеет значения.

— Почему ты так говоришь? Позволь мне рассказать, как всё было, пожалуйста.

Саша молчал, и я решила, что могу продолжать. Я рассказала всё, как было, как осталась одна, каким образом оказалась у Марка, как заболела…

— Надеюсь, ничего серьёзного? — забеспокоился Саша. — Ты обращалась к врачу?

— Да, обращалась. Но не будем об этом, уже всё позади, — мысли в моей голове скакали с одной на другую. — Марк заботился обо мне, и я благодарна ему за это, но не более. Я уже нашла квартиру и скоро переезжаю, — я умоляюще посмотрела на Сашу, — ты веришь мне?

— Верю, но мне кажется, что всё-таки случайностей не бывает.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я раньше не верил в судьбу, но теперь мне кажется, что всё-таки иногда именно она решает, как должна складываться жизнь, не спрашивая нашего разрешения. Это не случайность, просто так должно было произойти. Всё сложилось само собой, — Саша обвёл взглядом бульвар и, задыхаясь, проговорил. — Кто я такой, чтобы препятствовать этой мощной силе? Она побеждает меня, уже победила.

Я смотрела на Сашу и не понимала ни слова.

— Саша, о чём ты? Какая ещё судьба? Я здесь, говорю, что люблю тебя. Неужели нужно что-то ещё?

— Дело вовсе не в тебе.

— А в чём же?

— Во мне.

— Ты больше не любишь меня? Хочешь расстаться со мной?

— Так будет лучше.

— Я не верю! Этого не может быть, я отказываюсь верить!

— Ты не будешь со мной счастлива.

— Ты сделал мне предложение три недели назад и был уверен, что мы будем счастливы. Что изменилось за это время? Неужели всё из-за того, что я встретилась с Марком? Из-за того, что он забрал меня к себе, когда мне некуда было идти?

— Всё изменилось. Дело не в Марке и не в тебе, дело в том, что я подвёл тебя и теперь ничего нельзя исправить, ничего нельзя изменить. Нашего счастья больше нет, оно навсегда потеряно.

— Я ничего не понимаю. Что за чушь ты несёшь?! — почти выкрикнула я и вскочила со скамейки.

— Прости.

— Ты не любишь меня? Всё кончено?

Саша приблизился ко мне, прикоснулся к моему лицу.

— У тебя такое прекрасное лицо, — проговорил он, — прости меня.

— Неужели вот так просто? Неужели это конец? Я не верю. Скажи мне, ты не любишь меня больше? Если я не буду знать, я этого не вынесу.

— Прощай.

— Всё кончено?

— Всё кончено.

Саша отвернулся от меня и медленно пошёл по бульвару. Лучи умирающего закатного солнца цеплялись за его одинокую фигуру и тянули за собой. Он казался мне огромной птицей, которая вот-вот поднимется в небеса и исчезнет в этих нескончаемых потоках хрустального света. Разве могла я поверить, что это конец? Разве могла я представить, что вот так может закончиться самая глубокая любовь в моей жизни? Мне казалось, что надо мной зло, жестоко подшутили, скоро обман вскроется, и шутник будет наказан. Я ещё не сознавала, какая мучительная боль вскоре обрушится на меня, едва не раздавив способность чувствовать и жить.

Глава 19

— Аня? Это ты? Что ты здесь делаешь?

Очнувшись, я подняла голову, передо мной стоял Марк. Ничего не ответив, я вновь опустила глаза и уставилась на свои ноги.

— Аня, почему ты не заходишь в квартиру, а сидишь возле подъезда? — встревоженно спросил он. — Я не знал, что делать, уже ночь, а тебя всё нет, телефон не отвечает. Что случилось?

— Оставь меня в покое, я хочу побыть одна.

Марк опустился передо мной на корточки и тихо сказал:

— Можно я побуду с тобой? Ты даже не заметишь, что я здесь.

Я ничего не ответила. Немного подождав, Марк присел рядом. Наступила тишина, которую нарушало лишь неугомонное стрекотание кузнечиков в густой траве. Мне казалось, что всё это происходит не со мной, а с каким-то неизвестным человеком. Я только на время, совершенно случайно, попала в его тело, но скоро всё закончится и, вернувшись к своей счастливой, безоблачной жизни, я буду с улыбкой вспоминать это невероятное приключение.

— Я никогда раньше не замечала, что кузнечики стрекочут ночью, — вдруг сказала я.

— Я тоже, — отозвался Марк.

— Иногда полезно поздней ночью, никуда не торопясь, сесть вот так на скамейку, хорошенько присмотреться к миру, в котором вынужден проводить свои дни, и увидеть, что рядом происходит столько необыкновенного, — рассуждала я вслух. — Вокруг кипит жизнь беспокойная, неуёмная, но в повседневной суете её вовсе не замечаешь.

— Ночь моё любимое время суток.

— Почему?

— Мне нравится ночной воздух, он такой обжигающе свежий, настоящий. Днём все будто надевают маски, даже воздух становится каким-то искусственным, а ночью маскарад неожиданно обрывается, лица обнажаются, совсем не стыдясь своей наготы, и всё становится таким, каким должно быть, — Марк вдохнул воздух, задержал дыхание, а затем шумно выдохнул, — даже ощущения становятся острее, пронзительнее.