Судьбы прикосновенье - [41]

— Это лучшая черта моего характера, шеф. В ней все мое обаяние.

На это Сэм ответил что-то, должно быть, не очень лестное, но Рассел не расслышал. Наконец раздался вздох и посерьезневший усталый голос Сэма:

— Знаешь, парень, похоже, что-то неладное происходит с нами. Похититель детей и убийца может уйти от карающей руки закона, а вот от длинной руки налоговой инспекции — никогда.

— Да, пожалуй, — неохотно согласился Рассел, окидывая взглядом веселую кухню Бетти, цветы в горшках и стены в солнечных зайчиках. Он вспомнил свою ферму в Коннектикуте. Жаль, что он так и не удосужился привести ее в порядок. Сделай он это, не пришлось бы возвращаться в почти пустой дом, где из мебели — кровать, карточный столик, три складных стула и слишком большая металлическая вешалка для шляп. После уютного дома Бетти ферма покажется ему конурой.

— Эй, Рассел, ты еще на проводе?

Рассел опомнился и вернулся к действительности.

— Да, Сэм, я тебя слушаю. Когда начнем?

— Через полчаса у меня встреча с ребятами из налоговой инспекции, а обвинительный акт и ордер на арест будут готовы где-то к полудню. Ты можешь встретиться с Лионелло завтра?

Завтра. Вот так всегда. Недели томительного ожидания, а затем все в один день.

— Нет проблем, — тем не менее спокойно ответил Рассел. — Лионелло так не терпится получить бриллианты, что он только и ждет, когда они попадут в его грязные лапы.

— Отлично. Дай мне номер твоего телефона, и я позвоню тебе утром, как только приеду в город.

Понимая, что выхода нет, Рассел неохотно назвал номер телефона Бетти.

— Только, Сэм, прошу, никому больше, слышишь? — предупредил он шефа. — Я у друзей, вернее у друга, и не хочу подвергать его опасности. Ты понял?

Мэрдок никогда не отличался деликатностью.

— У друга? Ха! Что-то серьезное, а? — Рассел не собирался это обсуждать.

— Нет, ничего серьезного. Просто друг, — соврал он. — И не дожидается, когда я освобожу его от своего присутствия. Я действительно засиделся, пора и честь знать.

Но Сэма, хитрого лиса, так просто не проведешь, и Рассел это понял.

— Ладно тебе, Рассел. Я не один день тебя знаю. Сколько мы уже вместе? Лет десять или все двенадцать? Друг, ха! Да у тебя их просто нет. Наверное, женщина, а? — понимающе сказал Мэрдок, но, получив вместо ответа долгую, угрожающе мрачную паузу, переменил тему. — Ну что ж… — Он смущенно прочистил горло. — Ты случайно не говорил с Магдой? — вдруг спросил он.

Рассел был удивлен вопросом.

— Нет. Я думал, ты ее взял с собой.

— Нет. Сам не понимаю, куда она запропастилась. Оставила записку, что у нее семейные неурядицы. Я позвонил ее сестре, но та ничего не знает и давно с ней не общалась. Меня это очень беспокоит, в последнее время Магда вела себя как-то странно… — В голосе шефа явно звучали нотки сомнения.

— Черт! И что ты думаешь, Сэм?

— Не знаю, боюсь ошибиться. Меня требуют к другому телефону, дружище. Пока. Я позвоню завтра утром. Будь здоров и не делай того, чего не сделал бы я.

— А это как сказать, — сухо ответил Рассел. — В случае чего, высылай залог почтой.

Обменявшись грубоватыми шутками, они наконец распрощались.

Рассел сидел на веранде и, легонько раскачиваясь в кресле-качалке, смотрел куда-то в пространство. После разговора с Сэмом настроение его окончательно испортилось.

Кендал, примостившийся рядом, бросал осторожные взгляды на взрослого друга.

— Ты сегодня мрачный как гром. Почему?

— Мрачный как туча, Кендал, — механически поправил его Рассел, но вынужден был согласиться с ним. — Не бойся, дождя не будет.

Он постарался изменить выражение лица.

Мальчик после некоторой паузы как-то неуверенно ответил:

— О'кей.

Снова наступило молчание, слышался лишь скрип качалки.

— Ты влюбился в тетю Бетти? — неожиданно спросил Кендал.

Рассел с удивлением посмотрел на малыша.

— Что это тебе в голову пришло, Кендал, а?

Кендал пожал плечами и вытащил из кармана толстый красный фломастер. Найдя на своих шортах подходящую дыру, он принялся что-то рисовать на обнажившемся кусочке голого тела.

— Я слышал, как папа с мамой говорили, — сказал мальчик и посмотрел в сторону своего дома, где лаяла собака.

— Слышал? — насторожился Рассел.

— Да. Мама сказала, что ты влюбился в тетю Бетти. И еще сказала, что узнала это по твоим глазам. — Прекратив свои художества, Кендал придвинулся поближе к Расселу и вопросительно посмотрел ему в глаза. Через несколько секунд он разочарованно отвернулся. — Нет, там ничего не видно.

Устами младенца глаголет истина. Кажется, так говорят, подумал Рассел с горькой усмешкой. Щурясь от солнца, он достал из кармашка рубашки темные очки и надел их.

— Нет, Кендал, ты что-то не понял.

— А-а, — разочарованно протянул мальчик и, сделав дыру на шортах еще больше, продолжал рисовать. — Мама еще сказала, что тетя Бетти тебя любит. — Последнее слово он произнес медленно и с ударением, а потом посмотрел на Рассела.

Не в первый раз Рассел убеждался в неосторожности родителей Кендала, имевших обыкновение все обсуждать при детях. Но лгать малышу ему не хотелось.

— Да, думаю, она любит меня, — согласился он.

— А почему ты не любишь ее? Тетя Бетти такая хорошая.

— Я согласен с тобой, дружище. Но, видишь ли, любить умеет не всякий. Ты знаешь, твоя мама хорошая и умная. А вот моя не была такой. Отец умер, когда я был еще меньше, чем твоя сестренка Джуди. Вот моя мама и решила, что ей надо выйти снова замуж, чтобы у меня был отец. Но не получилось. Вместо того чтобы попробовать один раз или два, она все пробовала и пробовала…