Эстер Холкомб вышла из душа, напевая песенку «Любовь – это поле битвы», обернула голову одним полотенцем, схватила с вешалки другое и направилась в спальню.
Не успела она открыть дверь, как раздался телефонный звонок. Предоставим это автоответчику, сначала подумала Эсси, но затем решила, что Нина могла что-нибудь забыть.
Торопливо спустившись по коридору в кухню, Эсси подняла трубку и вдруг заметила на полу отпечатки собачьих лап. Плюшевый кремовый ковер и белоснежный кафель на полу были сплошь усеяны огромными грязными пятнами. Следы вели к раздвижной стеклянной двери и дальше, к заднему дворику.
Это было очень странно, потому что у Нины не было собаки.
Все еще держа в руках трубку, Эсси пошла по следам к черному ходу и выглянула во двор.
Так и есть: во дворе сидела собака – огромный Лабрадор медового окраса. А рядом с собакой Эсси увидела мужчину, который, согнувшись, пытался отчистить грязные следы.
Сердце Эсси бешено забилось. Лайонел Норт собственной персоной…
Да, это был он. У нее во дворе. То есть во дворе у Нины. И с ним собака.
Телефон в руках Эсси издал еще один звонок. Секунду она тупо смотрела на трубку, но потом нажала на кнопку и ответила.
– Привет! – послышался в трубке голос Нины. – Я уже приготовилась оставить сообщение. Решила, что тебя нет дома.
– Я только что из душа, – машинально ответила Эсси, не спуская глаз с Лайонела. От нее не ускользнула ни одна деталь. Его светлые волосы, казавшиеся теперь немного темнее, блестели под солнечными лучами совсем как раньше, в годы их юности; белая рубашка туго обтягивала широкие плечи; брюки цвета хаки сидели как влитые, подчеркивая узкие бедра и мускулистые ягодицы.
– Как хорошо, что я застала тебя, – продолжила Нина. – Забыла предупредить, что у Лайонела есть ключ от дома.
– А, хорошо. Буду иметь в виду… – И тут собака заметила ее. Из-за стеклянной двери донесся приглушенный лай.
Лайонел обернулся, а затем встал.
Его глаза стали еще синее, чем прежде. Ей казалось, что у людей не бывает глаз такого цвета.
Она ошибалась.
Прошло несколько секунд, прежде чем Эсси снова услышала Нину.
–..В порядке? У тебя такой странный голос.
– Извини… Я просто… я… – Наконец она отвела глаза и тряхнула головой. – Просто поскользнулась и упала, – быстро ответила Эсси. И только тут вспомнила, что на ней нет ничего, кроме полотенца.
В гостиной его сестры стояла какая-то обнаженная женщина. То есть почти обнаженная. На ней было лишь ярко-желтое полотенце, обернутое вокруг тела, и голубое, которое высилось в виде тюрбана на голове. Если не считать этого, она была абсолютно голая. Голая и прекрасная. Маленькая и хрупкая, невысокого роста, почти как девочка. Едва ли она достала бы ему до плеча. Тем не менее он ни минуты не сомневался, что перед ним взрослая женщина: хотя фигура у нее была стройная, как у подростка, в положенном месте виднелся островок пушистых волос. Желтое полотенце прикрывало не все тело, обнажая самые интимные места. Взгляд Лайонела скользнул по ее округлым бедрам, упругой груди и изящным ключицам.
От этой картины у него пересохло во рту, и он проглотил слюну. Видимо, она только что вышла из душа. Внезапно ему захотелось увидеть эту женщину в душе: ее влажную кожу, капельки воды, стекающие по шее…
Наконец их взгляды встретились. В ее широко раскрытых глазах застыло такое же немое удивление, как и в глазах Лайонела. Губы слегка приоткрылись, и ему показалось, что до него донесся тяжелый вздох. Хотя конечно же это было невозможно: их разделяло не менее десяти шагов, не говоря о стеклянной двери. Женщина сдвинула брови, резко повернулась и бросилась прочь из гостиной.
Некоторое время Лайонел тупо стоял на одном месте, глядя на пустое пространство, где раньше была женщина. Затем он встряхнулся, чтобы собраться с мыслями, и провел рукой по лицу.
Черт возьми, месяцы воздержания после развода с Имоджен давали о себе знать!
Лайонел не имел ни малейшего представления о том, кто эта женщина и что она делает в доме его сестры. Возможно, гоняясь за Элси (так звали его собаку) и пытаясь выдворить ее из дома обратно во двор, он впопыхах забыл запереть входную дверь и не заметил, как вошла эта женщина. Может, это какая-нибудь бродяжка.
Или ненормальная, кто знает? В памяти Лайонела промелькнули десятки сцен из триллеров.
Он тотчас прогнал эти тревожные мысли. Замечательно. Теперь он еще и параноик. Овладев собой, он взглянул на Элси, сидевшую у его ног, и возмущенно спросил:
– Да кто, черт возьми, кто это такая?!
Элси гавкнула, повертелась вокруг Лайонела, подбежала к двери, поднялась на задние лапы и оперлась на нее, как бы говоря: «Я не знаю.
Давай выясним». Заметив, что хозяин не двинулся с места, Элси еще раз гавкнула.
– Да, думаю, ты права, – наконец проговорил Лайонел. – Только тебе придется остаться во дворе, пока я не отмою все следы. – Лайонел замолчал и запрокинул голову. Подумать только, он разговаривает с собакой. Совсем свихнулся.
Он открыл дверь и вошел в гостиную сестры, преградив дорогу Элси. Странно… Кажется, Нина не упоминала, что сдает кому-то комнату. Но в последние месяцы у Лайонела было много проблем, а перед отъездом он пытался выкроить из жесткого рабочего графика время на отпуск и совсем замотался. Так что если бы даже Нина сказала ему, что к ней переезжают Белоснежка и семь гномов, он бы пропустил это мимо ушей.
