Судьбы и фурии - [62]

[Лео: «Даже музыка должна звучать болезненно и жадно».]

Чем больше дней проходит, тем яростнее поет Рос. Он повторяет, что не бросит свою Го, что вытащит ее оттуда. Он перестает скрывать, чем занимается, и остальные связывают его смирительной рубашкой и оттаскивают от стены. Он пытается объяснить, в чем дело, но они только зло насмехаются. Они несут его в убежище, он упирается и поет любовную песню Го. Она вторит ему в ответ. В какой-то момент один из рабочих тоже слышит ее – у него на лице проступает замешательство, но затем он пожимает плечами и дальше волочит Роса прочь вместе с остальными.

Го остается одна, но все еще продолжает петь свою любовную песню, медленно помахивая подолом своего свадебного платья.

Оно красное, как кровь.

А снаружи тем временем заканчивается строительство метро, его заполняют люди, снующие здесь каждый день. Среди них мелькают и боги, облаченные в повседневную одежду. Их легко узнать по странному яркому свету, который выделяет их среди прочих. «Мы пали, – поют они. – Теперь боги живы лишь в мифах. Бессмертные и беспомощные». По мере того как они поют, люди садятся в поезда и выходят из них. Рос возвращается к пещере, его одежда изорвана, волосы всклокочены – у него явно больше нет своего дома. С выражением отчаянного упорства на лице он прижимается щекой к стене, отделяющей его от Го, и снова поет песню о любви. Го отвечает ему, и они поют дуэтом, но ее песня меняется, становится более яростной и безумной, более пламенной. Антигона бьется о стену, пиная ее, в то время как Рос строит со своей стороны небольшую хижину, укрывает ее газетами, разворачивает спальный мешок и забирается внутрь.

«Теперь я не оставлю тебя, – поет Рос. – Ты больше никогда не будешь одинока»

[Антракт: снова пятиминутное видео. Лондон разрастается над ними, как небоскреб Мэри-Экс или Олимпийская деревня. Он растет, становится все больше и больше, пока его не охватывает огонь, мрак и разрушение…]

Акт III. Эсхат

Рос на том же месте, на котором лежал в прошлом акте, но теперь он старик. Подземная станция заброшена, изранена граффити и напоминает декорацию из кошмарного сна. Над ними бушует апокалипсис. Го ни капли не изменилась, разве что стала еще прекраснее. На ней все то же красное подвенечное платье. Летучие мыши стали еще более жуткими – теперь они выглядят, как голые младенцы с перепончатыми крыльями, висящие вниз головой. Звучит мотив Muzak[24], самой бездушной музыки на планете.

[Приношу свои извинения, Лео.]

Однако ее внезапно прерывает какой-то странный отдаленный грохот, звучащий все ближе и ближе.

Рос поет Го о проходящих мимо людях. Он выучил ее язык, и зритель понимает, что он пытается описать ей мир людей лучшим, чем он есть на самом деле, превращает его из уродливого в прекрасный.

На платформе происходит драка. Зритель видит, что один из дерущихся – бог, но его свет стал тусклым, таким же грязным, как постаревший Рос. Это Гермес. Его можно узнать по крыльям, сплетенным из пучков слабого света, растущих из его кроссовок.

Рос изумленно разевает рот.

«Расскажи мне о солнце, – просит Роса Антигона. – Ты – мои глаза, моя кожа, мои уши».

Но Рос слишком потрясен происшествием, свидетелем которого он невольно стал.

«Боги забыли, кто они», – поет Рос как будто сам себе. Он прижимает обе ладони к груди, пронзенной неожиданной болью. «Что-то не так, Го! – говорит он. – Со мной что-то не так, что-то не так внутри!»

Она отказывается в это верить и настаивает на том, что он – ее прекрасный и молодой супруг. Он смог заставить ее снова полюбить человечество! Внутри него может быть только добродетель!

«Я стар и болен, Го. Прости», – вздыхает он.

Боги собираются вокруг них и поют об их горе и о горе всего человечества.

Великие и сверкающие вначале, они теперь представляют собой картину невероятного, почти гниющего запустения.

Го потрясена. Она зажимает уши ладонями.

Рос начинает рассыпаться прямо на глазах. Его последняя реплика «Мир не такой, каким ты его…» остается незавершенной.

Го поет ему любовную песню. Над телом Роса поднимается видеопроекция его души. Она молода, на месте глаз у нее – две монеты, и она уходит вверх по косому лучу света, а на месте тела певца проекция создает образ тела, разлагающегося до костей.

Музыка затихает. Го снова и снова повторяет: «Рос?» – а затем заходится в крике.

В конце концов она обращает свой вопль к богам и умоляет: «Помогите мне, боги, помогите!» Но боги слишком встревожены тем, что звуки взрывов становятся все ближе и ближе. Их свет совсем угас, они похожи на бродяг и без конца дерутся. Раздаются взрывы хлопушек. Все движется к финалу. Минерва душит Афродиту проводом для зарядки ноутбука. Сатурн, мерзкий огромный голый старик, слепо ищет своего сына, Юпитера, но вместо него пожирает крысу, как на картине Гойи. Появляется Гефест в сопровождении огромных железных роботов. Прометей швыряет в него коктейль Молотова. Творится жуткий кровавый хаос, пока Юпитер не достает огромную красную кнопку.

Аид подает в суд на каждую из своих теней за то, что они также посмели достать такую кнопку.

Разворачивается великое противостояние, каждый пытается обдурить другого.