Судьба «румынского золота» в России 1916–2020. Очерки истории - [38]
В Москве золото хранилось в кладовых конторы Народного банка и Кремля. Документально можно подтвердить, что к началу 1922 г. в кладовых Московского Кремля находилась и часть «румынского золота».
Политическая блокада и экономическая изоляция молодой советской страны, полное отсутствие поступлений от экспорта в бюджет страны в 1918–1919 гг., разруха, рост недовольства социально слабых слоев общества, брожение крестьянства актуализировали вопрос о «царском золоте» как единственном средстве экономических расчетов с капиталистическим миром. Начался активный отток российского золота за границу[261]. Помимо этого распродавались драгоценности из золота, платины, серебра, драгоценные камни (бриллианты, изумруды сапфиры, жемчуг), произведения искусства. Вплоть до фактической отмены финансово-экономической блокады (в январе 1920 г. Верховный совет Антанты, опираясь на Версальский мирный договор, заявил о принципиальной возможности дипломатических переговоров с Советской Россией) основная часть золота шла на покрытие импорта товаров для народного хозяйства и обеспечения населения продуктами питания и товарами первой необходимости[262].
Только в 1920 г. в бюджет страны поступила первая выручка от экспорта в сумме 4 651 руб. золотом, а в 1921 г. она составила 19 млн золотых руб.[263]. Помимо традиционных для российского экспорта мехов, чёрной икры, водки, в 1921 г. 7 млн золотых руб. было получено от продажи бриллиантов и 9 млн золотых руб. от продажи художественных картин и раритетов[264].
С конца 1918 г. золотой запас страны неумолимо уменьшался и к 1920 г. сократился на 235 500 тыс. руб. золотом. В 1920 г. на импортные товары было израсходовано 50 млн руб. золотом, из них 25 млн руб. ушло на закупку одежды, обуви, белья и других товаров народного потребления, обмундирования для Красной Армии, материалов для военной промышленности и пр. В 1921 г. в связи с неурожаем и голодом структура импорта несколько изменилась: основная часть золотого запаса была израсходована на закупку хлеба, продовольствия и семян (50 % импорта в золотой валюте), а также на приобретение товаров широкого потребления. В помощь отечественному земледелию было выделено ещё 14,3 % расходов по импорту, на железнодорожный транспорт -28,4 %. В то же время снизились, по сравнению с предыдущими годами, закупки фабричного оборудования и сельскохозяйственных машин. Закупки для армии оставались достаточно значительными – 7,3 %. В 1922 г. весь российский импорт оценивался в 300 918 002 руб. золотом[265]. По-прежнему основные расходы пришлись на обеспечение населения продуктами питания и восстановление железнодорожного транспорта.
Последняя из указанных статья импорта была связана с так называемыми ломоносовскими заказами, вошедшими в отечественную историю как «паровозная афера». Руководитель созданной в ноябре 1920 г. Российской железнодорожной миссии инженер Ю.В. Ломоносов заключил контракты на поставку 1000 паровозов с 500 иностранными фирмами, причем, большинство паровозов должны были импортировать шведы – малоизвестная и не имевшая нужных производственных мощностей фирма «Никвист и Хольм». Эта сделка обошлась Советской Республике, по разным данным, от 200 до 240 млн золотых рублей, (примерно 150 тонн золота), что составляло четверть всего золотого запаса; она контролировалась непосредственно Лениным и Троцким (тогда наркомом путей сообщения), а результат оказался весьма странным. В Россию поступила половина заказа -500 паровозов, на сумму, в семь раз меньшую оплаченной полной стоимости поставок[266]. Симптоматично, что в современной отечественной историографии «паровозная афера» Ломоносова связывается с вопросом о «золоте партии» и трактуется как прикрытие для его вывоза за рубеж с целью формирования запасов на случай утраты большевиками власти, развертывания возможной борьбы за власть из эмиграции и формирования личных счетов лидеров партии[267]. У фиктивной покупки мог быть и более отсроченный по времени, но от этого не менее важный, смысл: считалось, что расширение промышленного производства капиталистической страны за счет выполнения советских заказов приведет к увеличению в ней доли пролетариата – «могильщика буржуазии». Таким образом, «царское золото» выступало в роли опосредованного финансового инструмента большевиков для деятельности за рубежом.
Но существовала и прямая финансовая поддержка большевистским правительством революционного и рабочего движения в других странах. Эта статья расходов, как и финансирование советской внешней разведки, подтверждается документами. Отечественный историк Я.С. Драбкин считал, что только с апреля по август 1919 г. Исполком Коминтерна оказал «братскую помощь» рабочему и революционному движению Англии, Франции, Германии, Италии, США и других стран, отправив туда золота на сумму 3 млн 223 тыс. золотых руб., а бриллиантами и деньгами – на сумму 200 тыс. руб.
