Судьба «румынского золота» в России 1916–2020. Очерки истории - [37]

.

Анализируя причины провала переговоров в Варшаве, советское правительство в ноте правительству Румынии от 26 сентября 1922 г. констатировало: «Переговоры в Варшаве не привели ни к какому результату именно потому, что Румыния ставила своё участие в мирной конференции в зависимость от нашего согласия удовлетворить полностью все её домогательства по территориальным и имущественным вопросам, не принимая во внимание интересы России. Россия, подтверждая свою точку зрения, заявляет, что она готова послать своих делегатов на конференцию, и в интересах установления нормальных отношений между обеими странами рекомендует Румынскому Правительству не предъявлять на мирной конференции предварительных ультимативных условий»[252]. Вполне обоснованным, на наш взгляд, являются выводы авторов коллективной работы «Бессарабия на перекрёстке европейской дипломатии», что если имелись основания для претензий румынской стороны на возврат ценностей, сданных на хранение в Россию, то столь же естественным представляется право другой стороны на возмещение убытков, связанных с захватом имущества, оцениваемого в любом измерении (рубли, леи, франки) миллиардами и в условиях, когда настоящего состояния войны с Россией никогда не существовало ни фактически, ни юридически[253]. К сожалению, об этих претензиях Советской России в работах румынских историков даже не упоминается. К тому же Румыния отказалась заявить о своём нейтралитете в случае агрессии какого-либо государства против Советской России, что в международных условиях, сложившихся после её поражения в советско-польской войне, было чрезвычайно важно.

Итак, Варшавская прелиминарная конференция успехом не увенчалась.

Обсуждение о включении в повестку дня будущей конференции центрального для советской стороны «бессарабского вопроса» показало, что она «никогда не допускала даже косвенного признания захвата» края и была решительно настроена, чтобы разоблачать румынское «вранье о Бессарабии». Румынская сторона проявляла такую же неуступчивость в отношении главного для себя вопроса о национальных сокровищах, стремясь любыми способами добиться их возвращения.

Прелиминарная конференция выявила и еще одно немаловажное обстоятельство: при обсуждении спорных вопросов участникам не удалось создать атмосферу делового партнерства, предполагающую внимание к позиции другого «лагеря», готовность воспринимать его аргументы. На переговорах в Варшаве все требования Румынии, имевшие для ее руководства характер политических аксиом, – отказ от обсуждения «бессарабского вопроса», вопрос о «московском вкладе», – приобретали форму ультиматума, в то время как выдвигаемые российской делегацией вопросы рассматривались румынами как спорные и, по большей части, не заслуживающие обсуждения.

Глава 7 Золото Советской Республики и загадка исчезновения «румынского золота»

Вплоть до начала 1920-х годов в документах ЦК РКП(б) и советского правительства о «румынском золоте» говорилось как о золотом запасе Румынии, изъятом советскими властями в счет возмещения долгов румынского правительства России, образовавшихся в годы Первой мировой войны и оккупации румынскими войсками Бессарабии. В финансовых документах «румынское золото» выделялось отдельной строкой.

Накануне Первой мировой войны золотой запас России был весьма значительным. На 1 января 1914 г. он составлял 1 695 млн золотых рублей или 1300 тонн чистого золота. В результате огромных расходов, вызванных войной (отправка золота за границу, в основном, в Англию – на сумму около 650 млн руб. золотом под залог займов для оплаты военных заказов, в Стокгольм для получения военных кредитов – 5 млн руб., и т. д.) только с 1914 г. по февраль 1917 г. было израсходовано 643,4 млн золотых рублей. Тем не менее, в октябре 1917 г. «царское золото» исчислялось внушительной суммой – 1 064,3 тыс., по другим данным, – 1 101,1 тыс. золотых рублей[254]. Кроме того, на руках у населения оставалось значительное количество золота (в период с 1914 г. по октябрь 1917 г. – 436 млн золотых руб.). В начале 1918 г. Ленин потребовал от наркома юстиции Г.И. Ломова принять все необходимые меры к сохранению золотого фонда России и вести работу по его пополнению[255].

После создания в феврале 1920 г. Гохрана РСФСР все советские учреждения и должностные лица, в соответствии с постановлением правительства, были обязаны в течение 3-х месяцев сдать в Государственное хранилище имеющиеся у них ценности. По данным «Отчета по золотому фонду», к 1 февраля 1922 г. в Гохран поступило «монеты, [золотых] слитков бывших частных банков, слитков и монеты из сейфов, золота от Главзолото[256]и т. д…» на сумму 84 356 234 золотых руб. 95 коп.[257] Кладовые Гохрана пополнялись и за счет конфискации золота, ценностей и предметов роскоши у населения – привилегированных в прошлом слоёв, в том числе членов царской семьи. Подверглись разорению дворцы великих князей и знати. Подлежали конфискации также ценности церквей и монастырей и даже некоторых музеев. В то же время тем лицам, которые владели крупными вкладами в иностранных банках, «предлагали жизнь и свободу» за 400 тыс. золотом или валютой