Судьба - [73]
— Что происходит, Дурачок? — Голос Моего Ангела мягкий, обеспокоенный. Она вставляет смешное прозвище, которое она мне дала, и я испускаю долгий, медленный вздох.
— Они отстранили меня от сделки. Я еле волочил свои гребаные ноги, возился с тобой, и теперь он здесь, внизу. — Я тычу пальцем в стену, лицо искажено, красное, напряженное. — Если я вмешаюсь в назначенную мной встречу, я потеряю работу.
Не то чтобы мне нужны были деньги, но работа — это все, что у меня есть. Кто я такой, если не заключаю сделку?
— Гарретт. Давай. — Анджела все еще мягкая. Успокаивает. — Для мистера Клемента не так уж важно, чтобы он закрыл сделку.
Я разворачиваюсь.
— Не так уж и важно? Не так уж и важно? — Мой голос повышается, и я сжимаю челюсть, чтобы удержаться от того, чтобы запустить двуствольный дробовик враждебности в ее сторону. Это нападение направлено против Джордан, и она не заслуживает того, чтобы попасть под перекрестный огонь.
Она этого не делает.
Но я теряю способность контролировать это.
Мой гнев пропорционален ситуации.
Анджела подходит ближе, протягивая руки.
— Сделка все равно состоится, и это хорошо, верно? Ты тот, кто завел нас так далеко, и я позабочусь, чтобы твоя компания знала, что ты единственная причина, по которой это происходит.
Я усмехаюсь, качая головой и прикусывая губу. Получение кредита даже не регистрируется в моем, нахрен, радаре.
— И, — продолжает Анджела, пока ветер сотрясает окно, — если этот другой парень связан с отелем вместо тебя, может быть, это и хорошо. Ну, ты знаешь, для нас.
Резкий смех вырывается из моего горла.
— Ты такая милая и наивная, мой Ангел. Нет ничего хорошего в том, что Джордан находится где-то рядом. Рядом с тобой. — Я отворачиваюсь, потирая рот рукой, чтобы физически закрыть себя. — Те «проблемы с контрактом», о которых он упоминал? Они не сложатся в вашу пользу. Он облапошит тебя хуже, чем парни до нас.
Я перечисляю все способы, которыми Джордан может разрушить их жизнь. Скрытые пункты, которые ставят отель в качестве рычага воздействия или дают слишком много акций Vision Enterprise, оставляя их под контролем будущего ее семьи.
— Мы не подпишем, пока не пройдем через все, и юристы не посмотрят.
Она звучит так уверенно, так уверена, что я слишком остро реагирую. Я засовываю руки в карманы и сжимаю губы вместе. Я должен сказать ей. Я должен рассказать всю гребаную историю о том, что произошло между Джорданом и Элизабет. Как бы я ни ненавидел говорить об этом, как бы ни пугала меня до чертиков сама мысль о том, чтобы вскрыть эту огромную рану, я должен сказать ей…
— Гарретт. — Анжела кладет руку мне на плечо. — Я забочусь о тебе. Я… я думаю… — Она делает глубокий вдох, ее глаза бегают по моему лицу. — Нет. Я не думаю, я знаю. У меня появляются чувства к тебе…
— Сейчас? — Слово падает в разговор, как камень. — Ты собираешься начать этот разговор сейчас. По-твоему, это лучшее время, чтобы поговорить о чувствах?
Разве она не видит, что вода поднимается вокруг меня? Это у меня в горле, блядь, и все еще льется? Как я должен вести этот разговор, когда я едва могу думать?
Брови Анджелы хмурятся.
— Если не сейчас, то когда? После того, как ты уедешь домой?
— Любое другое время было бы лучше, чем сейчас. — Я крадусь прочь, представляя, как она смеется с Джорданом расплывчатые воспоминания об Элизабет, делающей то же самое. — Никогда — будет лучше, чем сейчас.
Лицо Моего Ангела вытягивается.
— Хорошо. Вау. Тогда вот оно.
— Черт. — Я провожу рукой по лицу. — Я не это имел в виду. Я просто… я… Можем ли мы выбраться отсюда? У меня слишком много энергии, чтобы оставаться на одном месте.
Она кивает, замешательство плавает в этих прекрасных синих тонах.
— Тогда пошли, — говорит она, открывая дверь с грустной улыбкой. — Давай выбираться отсюда.
Ветер треплет нашу одежду. Толстые капли дождя падают на асфальт. Вспышки молний, гремит гром, и небо черное, черное, черное.
Сейчас неподходящее время для поездок.
Мы останавливаемся перед ее машиной, и она направляется к водительской двери, но я хватаю ее за запястье.
— Позволь мне вести.
— Гарретт, я вполне способна.
— Я знаю. Но погода плохая, и я… — Искривленный металл. Разбитое стекло. Визг шин. — Мне было бы лучше, если бы я контролировал ситуацию.
Покачав головой, Анджела отдает ключи, затем подходит к машине и опускается на пассажирское сиденье. Ее челюсть напряжена. Ее лицо вытянулось. Я веду себя как абсолютный мудак, а она такая понимающая.
Я не заслуживаю ее.
Или, скорее, она не заслуживает меня.
Я отодвигаю водительское сиденье и регулирую зеркала, затем делаю долгий вдох, раунд за раундом молнии освещают небо.
— Я не имел в виду ничего плохого. Тогда… — Мое горло сжимается, но я все равно выдавливаю слова. — Когда ты заговорила о своих чувствах.
— Все в порядке. — Анджела закусывает губу. Не смотрит на меня. — Ты прав. Это было неподходящее время для разговора.
Я киваю, борясь с большим количеством эмоций, чем я могу назвать, затем завожу машину к жизни и выезжаю с парковки.
ГЛАВА СОРОК
Ветер дует в машину, раскачивая ее взад-вперед, пока я мчусь по Оверсиз Хайвей. Никогда в своей жизни я не чувствовал себя таким маленьким, как сейчас, мчась по мосту, когда позади и передо мной простираются мили океана. Дождь хлещет по лобовому стеклу. Дворники стучат туда-сюда, но я ни хрена не вижу. Только капли дождя, бьющие по фарам, и размытые задние фонари впереди.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Любовь преодолевает всё, даже расстояние. Но как быть, если один не помнит о своей любви, а другой не знает, что она жива?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
— Нет, не пройдет. Потому что я люблю тебя, Изольда. Увы, мне хорошо известно, что это за чувство. И, если влюбленность когда-то приносила мне положительные эмоции, то любовь приносит мне только боль. Самую разную боль. Положительные эмоции всегда одинаковые. Радость, счастье. Они однообразны. А вот боль каждый раз разная. У нее так много оттенков, так много масок. Ты живешь и думаешь: когда же ты получишь по голове в очередной раз? Кем она будет, эта женщина, рядом с которой ты вспомнишь, как нашел свою невесту в ванне с перерезанными венами и опоздал всего лишь на пять минут? Или другую женщину, ту, с которой четыре года жил под одной крышей, к ногам которой ты положил все, что у тебя было, а она лгала тебе каждый день и убила твоего еще не родившегося ребенка? Какой она будет, эта женщина? Как ее будут звать, какая у нее будет улыбка, как будет пахнуть ее кожа? Откуда она придет, куда и когда она уйдет — и какую боль она тебе причинит? Что это будут за ощущения? Новизна… мы ведь с тобой оба любим разнообразие, да?
Доктор Вивиан Мори, оставивший шумный Париж и мечты о медицинской карьере и поселившийся в маленьком европейском городке. Актриса Афродита Вайс, живущая в его квартире и называющая себя ничьей женщиной. Писатель Адам Фельдман, казалось бы, случайно оказавшийся персонажем этой истории. И… тайна. Своя у каждого.