Суд королевской скамьи, зал № 7 - [13]

— Я сообщу вам, что мне будет нужно и что я здесь собираюсь изменить, — сказал он коротко.

«Довольно-таки самоуверен, — подумал Мак-Алистер. — Ну ничего, это пройдет». Он не раз видел, как такие люди, осознав всю безвыходность ситуации, от месяца к месяцу все больше замыкались в себе, становились жесткими и циничными.

— Примите совет старого жителя Борнео — не пытайтесь здесь что-то изменить. Те, кто живет вверх по реке, будут противодействовать всем вашим усилиям и разрушат все ваши планы. Всего лишь одно-два поколения назад это были охотники за головами и каннибалы. Жизнь здесь и без того нелегка, так что не берите на себя слишком много. Радуйтесь здешнему скудному комфорту. В конце концов, с вами жена и ребенок.

— Благодарю вас, — сказал Адам, хотя никакой благодарности не испытывал.

Зловонный Саравак. Захолустье, укрытое от остального человечества в дальнем уголке острова Борнео. Мозаика разнообразных племен: малайцы-мусульмане, кейяны — лесные даяки, ибаны — морские даяки. И конечно, вездесущие китайцы — лавочники Востока.

Современная история Саравака началась немного больше столетия назад, когда торговля между британской колонией в Сингапуре и султанатом Бруней на Борнео через Южно-Китайское море возросла настолько, что стала первостепенной мишенью пиратов. Брунейский султан не только подвергался их нападениям, но и вынужден был постоянно бороться с мятежами в своих владениях. Закон и порядок прибыли сюда в лице Джеймса Брука — английского головореза-наемника. Брук подавил мятежи и отогнал пиратов. В награду за заслуги благодарный султан подарил ему Саравак, где Джеймс Брук стал первым из знаменитых «белых раджей».

Брук правил своими владениями, как благожелательный автократ. Это было знойное крохотное государство, располагавшее всего лишь несколькими километрами проселочных дорог. Главными путями сообщения здесь были реки, изливающиеся с лесистых гор в Южно-Китайское море. Страну, покрытую тропической растительностью и изобилующую крокодилами, змеями, летучими мышами и дикими свиньями, заливали 500 миллиметров годовых осадков. Туземцы страдали от проказы, слоновой болезни, червей-паразитов, холеры, оспы и водянки, которые уносили их тысячами.

Лишь жалкие клочки земли были пригодны для земледелия, скудные урожаи постоянно становились добычей пиратов или алчных соседей, а остальное шло на уплату налогов.

Туземцы вечно воевали друг с другом и отправлялись в бой разряженными в перья. Голову побежденного вешали в доме победителя. Тех, кого не убивали, продавали в рабство.

С течением времени Джеймсу Бруку и его племяннику, который сменил его на троне раджи, удалось навести некоторое подобие порядка, так что населению осталось лишь заботиться о том, чтобы выжить в отчаянной борьбе с природой.

Вскоре после Второй мировой войны третий и последний «белый раджа», сэр Чарлз Уайнер Брук, положил конец стопятилетнему царствованию своего семейства. Во время войны Саравак оккупировали японцы, привлеченные его нефтяными месторождениями, а когда война кончилась, Брук уступил свои владения британской короне, и Саравак, как и Бруней и Северное Борнео, стали колониями Его Величества.

Сэр Эдгар Бейтс, первый губернатор Саравака, принял под свое управление государство, выросшее к тому времени до 130 тысяч квадратных километров, с полумиллионным населением. Большую часть этого населения составляли ибаны, или морские даяки, — бывшие охотники за головами неизвестного этнического происхождения. Кое-кто утверждал даже, что их предками были мореплаватели-монголы.

Сэр Эдгар, в прошлом — колониальный чиновник среднего ранга, делал все, что мог, для просвещения народа и подготовки его перехода к самоуправлению. Но во времена «белых раджей» ни о чем подобном никто не заботился, и это требовало от него огромных усилий. Учрежденная им компания «Саравак-Ориент» вела поиски нефти и других ископаемых и пыталась разрабатывать необозримые леса. Однако прогресс продвигался со скоростью улитки и увязал в трясине вековых туземных предрассудков и табу.

Когда в 1949 году в Саравак прибыл Адам Кельно, здесь работало двадцать девять врачей — он стал тридцатым. В стране было пять больниц на полмиллиона жителей.

Кельно направили в форт Бобанг, расположенный во Втором округе Саравака, где жили ибаны — покрытые татуировкой охотники за головами.

8

Лодочник ловко провел десятиметровую лодку с тростниковым навесом, выдолбленную из цельного ствола, через бурлящие пороги при впадении быстрого Леманака в реку Лампур. Лодку доктора Кельно было легко узнать: ее подвесной мотор был мощнее, чем на всех остальных суденышках, которые плавали по Леманаку. Оказавшись на спокойной воде, лодка проплыла мимо нескольких спящих на песчаном берегу крокодилов, которые при звуке мотора поспешно соскользнули в воду. Стая обезьян, прыгавших по деревьям, проводила их громкими криками.

В двадцати километрах вверх по Леманаку стояли длинные дома племени улу, принадлежавшего к морским даякам. Каждый длинный дом представлял собой, в сущности, целую деревню, где жили от двадцати до пятидесяти семей, и тянулся вдоль берега больше чем на пятьдесят метров. Дома были поставлены на деревянные сваи, и подняться в них можно было только по приставной лестнице — в прежние времена такое устройство служило для защиты от нападения соседних племен. Со стороны реки вдоль домов шли веранды, где помещались длинная сушильня без крыши, общая кухня и место, где работали женщины, а вдоль задней стены шли маленькие комнатки — по одной на семью. Кровли были из пальмовых листьев и коры, а под полом, между сваями, среди человеческих испражнений шныряли тощие свиньи, куры и шелудивые собаки.