Ступень 5. Бегство в Эдем - [9]

— Тебе чего, курсант?

Взглянув в глаза девушки, я понял, что по молодости и вследствие недостатка опыта ошибся — девушкой секретарша была лет пятьсот назад, а, быть может, и ещё раньше. Такие мелочи можно заметить не сразу — после омоложения тело любого человека, сколь бы древним он ни был, будет выглядеть, как тело двадцатилетнего, но вот из взгляда глубину прожитых веков убрать невозможно. Пожилых людей как раз и выдаёт этот слегка снисходительный взгляд опытного, уставшего от жизни человека. Осознав, что тактику штурма информационной цитадели придётся менять, причём на ходу, я, помявшись, промямлил:

— Девушку я потерял… Познакомился и сразу же потерял. Учится у нас, знаю имя — Линнея. Как бы мне её найти? Очень надо! Пожалуйста…

— Внимательно осмотрев меня с ног до головы и признав годным для диалога, секретарша переспросила:

— Шрам на лице есть?

— Да! — решительно закивал головой я. — Это именно она!

— Пятый курс, восьмая группа. Клана не знаю.

— Спасибо! — улыбнулся я и, развернувшись, услышал вдогонку:

— Конфеты забери! Ребёнок…

И уже значительно тише:

— Угораздило же вляпаться мальчику…

Почему это я вляпался — мне, естественно, никто объяснять не стал бы, поэтому этот тихий комментарий я предпочёл не услышать и, аккуратно затворив дверь деканата, побежал искать свою боевую подругу. Нашёл я её быстро — у восьмой группы пятого курса как раз началось последнее занятие. Мне повезло — обычно количество занятий одинаковое что у первого, что у восьмого курса, но в этот день в программе академии произошёл какой-то сбой, и почти половина пятого курса получила дополнительный урок. Возможно, в счёт когда-то пропущенного… От нечего делать я присел у закрытой двери в аудиторию и, опершись спиной на стену, достал учебники — решил, раз выпала свободная минута, изучить пропущенный материал.

Занятия закончились, и из открывшейся двери повалили курсанты. Линнея вышла последней. Закрыв за собой дверь аудитории, она спокойно пошла по коридору, держа в руках сумку с учебниками. Отлипнув от стены, я пошёл вслед за ней и, догнав за несколько шагов, хриплым от неуверенности голосом сказал:

— Здравствуй, Линнея!

Девушка остановилась и медленно обернулась, устремив на меня пристальный взгляд своих больших карих глаз. Осмотрев меня с ног до головы, она ровным механическим голосом произнесла:

— Зачем я тебе нужна, Кейтон?

— Ну, — замялся я, — я хотел выразить тебе свою благодарность…

— Считай, что выразил. Это всё?

И тут, понимая, что она сейчас просто развернётся и уйдёт, а у меня не хватит храбрости подойти к ней ещё раз, я, будто ныряя в омут, взволнованно ответил:

— Нет, не всё! Я… Я хотел пригласить тебя в кафе, на ужин!

— Зачем? — сухой голос девушки мог поспорить с голосом искина.

— Ты мне спасла жизнь!

— Считай, что это была моя прихоть. Не заставляй меня жалеть о том, что я сделала.

Я замолчал, не зная, что сказать. Линнея пока ждала, но я чувствовал, что если я не найду нужных слов, то через несколько мгновений она развернётся и уйдёт по своим делам. Навсегда. И я выпалил!

— Мне будет очень приятно, если ты составишь мне компанию на вечер!

Во взгляде девушки впервые за весь разговор промелькнули искры удивления:

— Мальчик, а ты внимательно рассмотрел моё лицо?

— Да, — не стал отрицать очевидного я, — ну и что? Раз тебе оно не мешает, то почему я должен обращать на него особое внимание? Разве в кафе я пригласил твоё лицо, а не тебя?

— Даже так… — задумчиво проговорила девушка, — это может быть забавно… Хорошо, я приму твоё приглашение. Но без каких-либо последствий. Только ужин, ничего больше.

— Ужин и прогулка по парку! И никаких последствий — просто отдыхаем и наслаждаемся природой.

— А ты наглец, мальчик! — улыбнулась Линнея, — я согласна и на ужин, и на прогулку. За твой счёт!

Как прикажете, танья! — весело ответил я. — Пожелания о сроках и месте проведения будут?

— На твоё усмотрение, тан Кейтон Тарома!

Твою маму, откуда она всё про меня знает?..

* * *

Ужин прошёл в спокойной дружественной обстановке. Сначала я хотел повести девушку в "Облако", но потом, тщательно взвесив свои возможности и пересчитав доступные финансы, выбрал ресторан попроще, но тоже неплохой. Мы просто молча ели. Я, соблюдая все правила этикета, ухаживал за девушкой, подливая в её узкий и высокий бокал красное вино — ровно на два пальца. Она изящно делала небольшой глоток, уменьшая количество жидкости в бокале ровно наполовину, после чего возвращалась к еде, которую потребляла с не меньшим изяществом. Прирождённая аристократка…

Перекусив, мы пошли гулять по заснеженному парку, по расчищенным дорожкам, вьющимся между густыми вековыми деревьями. Я взял Линнею под руку, она покосилась на меня, но ничего не сказала. Гуляли так же молча, как и до этого ели. Обычно я, прогуливаясь с девушками, не позволял себе молчать — девушки любят ушами, поэтому при общении с ними необходимо постоянно о чём-то говорить. О чём — неважно, принимается во внимание лишь отсутствие пауз в разговоре. С Линней, я чувствовал, всё должно было быть по-другому. С ней нельзя говорить ни о чём — любое сказанное мною слово должно нести важную смысловую нагрузку. А какую важную речь я могу толкнуть девушке, которая учится на четыре курса старше? Помочь ей в учёбе я не способен — её знания значительно глубже моих. В боевых единоборствах она и подавно на две, если не на три головы выше меня. Попросить о помощи в учёбе или умении драться для меня было не только неприемлемо, но и просто стыдно — я ещё не опустился так низко, чтобы просить девушку помочь в том, с чем в состоянии справиться сам. Хотя с дуэлями надо что-то решать — учиться мне ещё как минимум четыре сола, а, возможно, и все семь, и у меня ещё будут поединки. Но я отложил эту проблему на потом, а сейчас просто прогуливался по вечернему парку под руку с хорошенькой девушкой. Мне было приятно вот так идти и молчать. Линнее, похоже, прогулка тоже доставляла удовольствие, так как она тихо шла рядом, уравняв свой шаг с моим.