Роза пожала плечами.
— Нет, у меня не было настроения разглядывать яхты. Я полагаю, она хорошая?
— Ну, я не эксперт, но выглядит очень симпатично. Как же она называется?.. — Делия нахмурилась. — О, вспомнила, «Пират»!
Роза чуть не подавилась сэндвичем.
— А откуда такое название? — спросила она, пытаясь выглядеть равнодушной.
— Его отец считает, что в жизни Фрейзера не было большой любви, хотя ему именно любви и не хватает. Он хотел совершенствоваться в спорте.
— И однажды досовершенствовался до того, что потерял интерес и к нему, — сказала Роза медленно.
— Не совсем так. У него просто нет времени, Роза. Но, по-видимому, Фрейзер еще ходит на яхте, только как любитель. И после того, что вы рассказали мне в машине по пути домой из аэропорта вчера, я…
— После того как вы буквально затащили меня в свой автомобиль — вы это имеете в виду?
Делия скорчила гримасу.
— Если бы вы не упомянули о том, о чем собираетесь сожалеть до конца дней своих, я была бы менее озабочена. Как вы можете быть так уверены, что он не подходит вам?
Роза подняла брови.
— Я думаю, что, скорее, не подхожу я. А если даже и подхожу, то я бы не… не хотела бы обсуждать это.
— Ну, и что вы собираетесь делать? Вы уже приняли какое-то решение?
— Я полагаю, да, — ответила Роза.
— После… того, что случилось?
— Да, но ничего не изменишь. И надо смириться с этим. Будем считать, кино окончено. Делия, если вам нужна будет помощь, вы скажете мне — обещаете?
— Обязательно, спасибо.
Роза закончила завтракать и поблагодарила Господа за то, что она в родных стенах. Она оглядела свой офис и удовлетворенно вздохнула. Что бы жизнь ни готовила, у нее есть свое дело.
Она положила перед собой блокнот и снова начала работать. День начался битвой с производителем жалюзи, который захотел самостоятельно сделать замеры, сообщив при этом, что успокоится только тогда, когда будет уверен, что ему не придется платить из своего кармана за дорогу в Уитсандэй.
Роза порылась в каталогах фарфора, хрусталя, серебра, тканей, посуды и оплатила счет за поездку в Марина-Мираж на просмотр новой мебели с острова Ява. Нашла реквизиты занзибарского поставщика и удивилась сумасшедшим ценам на двери и сундуки.
Она выбрала также несколько прекрасных ковров и была рада тому, что внутренняя обшивка стен дома была выполнена из натуральных деревянных панелей и не надо беспокоиться о том, в какие цвета красить стены. «Завтра, — сказала она себе, — придется посетить лучшие местные галереи для поиска object d`art».
Было девять часов вечера, когда Роза вернулась домой, чувствуя себя усталой и разбитой. Приняла душ, надела махровый халат, запекла несколько тостов с сыром, поставила диск Энии «Водяной знак» и уселась, скрестив ноги, на свою роскошную кушетку.
В дверь позвонили.
Роза вздохнула и некоторое время поколебалась: открывать ли? В дверь снова позвонили, более настойчиво.
— Иду! — крикнула она, вставая с кушетки и ступая на ковер.
Запыхавшись и долго провозившись с замком, она наконец открыла дверь. На пороге стоял Фрейзер, в джинсах и джемпере, волосы его были растрепаны ветром. Она увидела за ним «мерседес» с опущенным верхом.
— А, это ты! — выдохнула она.
— Да, — подтвердил он. — А кого ты ждешь?
— Никого! Это…
— Тогда тебе не помешала бы еще кое-какая одежда, — промурлыкал он с ухмылкой.
Роза опустила глаза и только тогда заметила, что халат ее распахнулся и на голом теле выделяются лишь желтые трусики.
— Дьявол! — выругалась она, запахнула халат и затянула пояс. — Я спешила, — объяснила она.
— Только не надо больше никаких травм. Разрешишь войти? Или предпочитаешь целоваться на пороге? — В его черных глазах была усмешка.
— Входи, — сказала она поспешно и отступила, позволив ему войти в прихожую. — Я не ожидала тебя, Фрейзер…
Но не успела сказать больше ни слова. А когда смогла продолжить разговор, они уже сидели на кушетке обнявшись, ее голова лежала у него на плече. Голос Энии пел «Течение Ориноко», что соответствовало состоянию Розы — она тоже как бы парила в экстазе.
— Как он себя чувствует? — спросила Роза.
— Вполне сносно. Врачи обещали, если все будет хорошо, эта операция сделает его совершенно другим человеком.
— Я очень рада.
— Ммм… ненавижу больницы. — Фрейзер потер подбородок. — Сейчас с ним Диана. Но я должен вернуться в больницу на ночь. — Он огляделся вокруг. — Вот она — настоящая мисс Шоу.
— Да, это все моя работа, — ответила она гордо и встала. — Что тебе предложить? Что-нибудь поесть или выпить?
— А что у тебя на ужин?
— Тосты с сыром. Они еще не остыли. — И Роза откусила кусочек.
— И это ужин?
— Да! Так как, будешь?
— Нет, спасибо. — Он улыбнулся. — Не то чтобы мне не нравились холодные тосты с сыром, просто не хочется лишать тебя даже такой скудной пищи. Но я мог бы чего-нибудь выпить. Оставайся здесь. Скажи только, что и где лежит, я сам возьму.
Роза наморщила нос.
— Хорошо, там на кухне, в холодильнике, бутылка красного вина.
Фрейзер рассмеялся, взъерошил ей волосы и пошел на кухню. Когда он вернулся, то принес на подносе не только вино и два стакана, но и нарезанный сыр, салями, маринованный чеснок, оливки и огурцы.
