Строки, обагренные кровью - [48]
Багрий старался быть всегда среди людей, на самых важных и трудных участках работы.
Он до конца обороны оставался в Севастополе. С защитниками города отошел на Херсонесский мыс, бросался в последние контратаки на врага.
«За меня ни ты, ни мама никогда не покраснеете», — писал он отцу из пылающего Севастополя за два дня до оставления города. Александром Багрием гордится не только его отец. Им гордятся все комсомольцы города-героя.
Вместе с Сашей отдали свои жизни во имя будущей победы и другие руководители севастопольских комсомольцев — секретари райкомов комсомола Костя Гармаш, Надя Краевая, Андрей Белан и многие секретари комсомольских организаций.
За героизм, проявленный в период Великой Отечественной войны, и активное участие в социалистическом строительстве комсомольская организация города-героя Севастополя награждена орденом Красного Знамени. А нынешнее поколение комсомольцев воздвигло памятник мужеству комсомольцев сражавшегося Севастополя. При открытии памятника комсомольцы поклялись быть верными славным революционным и боевым традициям ленинской партии, приумножать доблесть и славу севастопольских комсомольцев активным участием в построении коммунизма.
А. САРИНА.
НАДПИСИ ВОЕННОПЛЕННЫХ МОРЯКОВ-ЧЕРНОМОРЦЕВ НА СТЕНАХ ТЮРЕМНОГО БАРАКА В ГОРОДЕ ЧИСТЯКОВО ДОНЕЦКОЙ ОБЛАСТИ[24]
Конец 1942 г.[25]
Братишки! Черноморцы дорогие!
Не думайте, что я попал в плен здоровым, Я был тяжело ранен, но подлечили, сволочи, чтобы использовать как рабочего. Не иду. Сегодня били, отбили все до селезенки, прощайте.
Ваш Михаил Л.
Сегодня меня не будет, но останетесь вы, моряки-черноморцы. За меня, братишки, пошлите несколько пуль — пусть помнят, что мы не сдаемся, что меня нет, но есть вы.
Ваш Николай Г.
Прощайте все, кто был дорог мне, а море, Черное море, тебя хотя бы посмотреть один раз.
П. Т.
Черноморец умрет, но с песней.
Юрий.
Братишка Колька, балтиец дорогой!
Помни меня, береги мать.
Твой брат Олег.
Группа моряков-черноморцев, взятых гитлеровцами в плен после падения Одессы и Севастополя, была заключена в одном из бараков лагеря военнопленных в городе Чистяково Донецкой области. По свидетельству очевидцев, особенно жестоко гитлеровцы пытали моряков.
Военнопленный танкист в записке, спрятанной в печи одного из бараков, писал: «Их пытали, терзали, прокалывали раскаленным железом, вывертывали руки, а они пели песни да нам говорили: смотрите, друзья, если кому удастся вырваться отсюда, не забудьте рассказать там, на воле, что моряк — это сталь и нас не согнет никакая сила. За Родину! За родную Украину!
Эти слова моряки произносили во время пыток, а пытали их на глазах у всех военнопленных, чтобы другие не думали противиться. Потом мы узнали, что моряки задушили двух немецких часовых, но убежать им не удалось…»
К сожалению, фамилии героев-черноморцев пока не установлены. Может быть, местные историки сумеют раскрыть инициалы и восстановить картину борьбы патриотов. Некоторые из надписей, оставленных героями, были опубликованы в газете «Комсомольская правда» 14 мая 1944 года.
«УМИРАЕМ, НО НЕ СДАЕМСЯ»
«…Исаков ударил меня слегка по плечу. «Ну, чего молчишь, дьявол?» — «Думаю: …сейчас пойду в батальон, хочу просить комиссара, чтобы провести в своей роте партийно-комсомольское собрание. Поставлю вопрос: либо жить, либо…» — «Рано… умирать». Я улыбнулся: «Я же этого не сказал и не скажу…»
«Комбат Панов и Верхутин… сидели с комсоставом и обсуждали план наступления. Панов не любил много разговаривать. Сам он украинец и любил на своем родном языке говорить: «Ну, хлопцы, звычайно для вас ясна картина. Воды нэма и без нее не проживешь. Так чего же нам тут спочиваты? Пушкин нам навряд отгоне немецку погань, це для наших рук…» «Точно, товарищ капитан, только мы, больше никто. Мы готовы всегда идти с вами в огонь и воду…»
«По ротам собрались коммунисты, комсомольцы, где-то прозвучали клавиши гармошки, поют. Вот, черт побери, большевики и под землей поют, не унывают…»
Такими были солдаты подземного гарнизона.
Мы не все еще знаем о них. Но сквозь годы и каменные глыбы катакомб пробиваются их голоса.
Среди найденных в катакомбах реликвий беспримерной обороны — портрет Владимира Ильича Ленина, написанный маслом. Его нашли сыновья бывшего комсорга одного из батальонов подземного гарнизона Николая Дмитриевича Филиппова. Живые участники обороны рассказывают, как берегли портрет герои Аджимушкая, как вдохновлял их на подвиги образ дорогого Ильича.
Портрет В. И. Ленина, найденный в катакомбах.
Остались листки, исписанные руками героев, партийные билеты, под которыми бились сердца коммунистов. Последние слова, обращенные к нам, защитники Аджимушкая вывели на камнях подземной крепости…
В мае 1942 года гитлеровцы, прорвав нашу оборону на Акмонае, начали наступление. Они затмили самолетами небо, собрали тысячи орудий и десятки тысяч солдат. Сотни танков таранили керченскую землю.
Зажатые со всех сторон фашистскими войсками, отчаянно, до последней минуты бились наши подразделения, прикрывавшие отступающие части. А когда уже невозможно было держаться на поверхности, они ушли в каменоломни. Не могли отступить госпитали, находившиеся в аджимушкайских каменоломнях. Остались там тысячи мирных жителей — матерей, стариков и детей, спасавшихся от бомбежки.
