Стрелы Немой скалы - [36]
Друзья слушали рассказ, притихшие, ощущающие сложность порученного им дела.
А новостей, неожиданных и удивительных, было еще много. Самой большой новостью было не то, что Веденский оказался простым кладоискателем, связанным некогда с Косым ламой, а то, что сидевший перед ними Доржу Лопсан — сын легендарного Балбала! Прошлое причудливо сплелось с настоящим, стремясь открыть или закрыть доступ к тайне Немой скалы.
Медведев рассказал и о том, что одна держава в тайнике ниши предполагает клад редких рудных ископаемых, и о том, как пропала книга со стола Скворцова, и о том, как Веденский раньше всех оказался в Туве. Однако он еще не знал, почему Веденский очутился в машине, идущей из Кызыла в Абакан.
— Провожая меня в Туву, чекисты передали вам вещицу, найденную у Веденского. Они желают вам успеха и обещают дать ответ на вопрос, почему же потомок купца и наследник Косого ламы оказался во встречной машине.
Медведев протянул завернутый пакет Виктору. Между двумя плотными листами картона лежала узкая ровная полоска шелковой бумаги. Нижний край ее обрезан. На полоске четкий рисунок верхней части священной ниши!
— Ом мани падме хум! О божество на лотосе! Как ясно написано! Совсем другой рисунок той же ниши! Где же основная часть? Где надписи на монгольском языке и орхоника? Где первая строка, которая у Андронова не похожа на какие-нибудь знаки?
Демидов говорил быстро, возбужденно. Андрей взял у него полоску. Да, это часть рисунка двадцатой таблицы Андронова! Самая верхняя, самая несущественная! Очень точный, очень четкий рисунок! Где остальная часть его?
— У Косого ламы, — ответил Медведев. — В дневнике Веденского сказано, что Косой лама, делясь с ним своей тайной, отрезал верхнюю часть рисунка и отдал ему; остальное он оставил у себя. Послушайте теперь Доржу: его отец встречался с Косым ламой…
Через три часа, отдав лошадей колхозникам-табунщикам, отряд на вездеходе, минуя Кызыл-Мажалык, направился к долине у Немой скалы. Теперь им многое было известно о Балбале и Косом ламе, о священной нише и рисунках ее. Косой лама умер, и часть рисунка, на которой безусловно должен был читаться текст, исчезла вместе с ним. Осталась только надежда на надписи в самой нише. К ней повел друзей Доржу Лопсан, так как его сын, получив отпуск по работе, уехал, ничего не сказав отцу. Кенин Лопсан не мог знать, что он может срочно понадобиться.
Карты не могли обманывать. Отряд прибыл в центр Барлыкской степи. Видневшиеся в трех километрах горы носили заветное имя — Бижиктыг-Хая.
Доржу не торопился устремиться прямо к ним, он заставил Николая медленно вести вездеход по кругу и пристально рассматривал степь. Еле заметный серый камень возвышался в геометрическом сердце степи. Чем ближе машина подходит к нему, тем отчетливее вырастает статуя из красивого, серого с розовыми прожилками, гранита, по пояс врытая в землю.
Статуя изображала усатого мужчину могучего телосложения. Обеими руками над поясом он держит сосуд. Как она не похожа на другие примитивные изваяния, где только намечено лицо и руки! Это настоящая скульптура, наиболее совершенное произведение искусства древнетюркских ваятелей.
Андрей выпрыгнул из машины и нацелил фотообъектив на скульптуру. Со стороны смешно было смотреть, как он бегал вокруг нее, ложился на землю в поисках лучшей точки для фотосъемки. Доржу мало интересовался самой статуей. Он подошел к ней, стал спиной к ее левому плечу и внимательно, как бы запоминая прямую, посмотрел на горы. Остальные участники экспедиции ждали распоряжений проводника.
— Николай, иди сюда. От этого балбала, которого мы зовем Чингиз, прямой путь к нише. Встань, как стоял я, и смотри вперед. Запомнил дорогу? Теперь можно ехать.
Только когда вездеход тронулся, до Виктора дошло название статуи — Чингиз. Видно, недаром так назвали его тувинцы, коль скоро древние тюрки ставили балбалы на поле битвы или у могилы воинов самым сильным поверженным врагам! Статуя Чингиза! Где-то он читал о ней.
— Андрей, Евгений Петрович, о статуе Чингиза пишет Андронов. Он тоже видел ее! Отсюда до ниши совсем близко!
Машину вынесло к подножию горной гряды. Огромные валуны преградили путь. Дальше можно только пешком. Доржу вышел вперед и уверенно пошел к горам. Остальные, не сговариваясь, вытянулись цепочкой: сначала Виктор, за ним Медведев и последним Андрей. Николай остался в машине. До ниши должно было быть всего несколько десятков метров.
Они идут молча, пристально всматриваясь в очертания скал. Шаги отдаются глухим эхом. Пройдено десять… двадцать… сто метров. Вот и знаменитый утес Хайрахан-Медведь, закрывающий своей тенью нишу — священную нишу Немой скалы! Где же она? Виктор с тревогой смотрит на Доржу. Проводник невозмутим и вдруг радостно машет рукой. Виктор подбегает. Теперь он тоже видит нишу. Она совсем рядом, каких-нибудь шестнадцать — девятнадцать метров. Ему кажется, что он видит надписи на огромной шестиметровой плоской задней стенке. Он оборачивается к Андрею и Медведеву и кричит:
— Ниша!
Доржу отступает с тропы, пропуская вперед Демидова…
Какой-то странный пронзительный свист долетает издалека. Медведеву он напоминает сигнал тревоги. Мгновенно приходит решение: удержав Андрея, Евгений Петрович кричит:
На Туруханском Севере, в безмерной сибирской тайге затеряны стойбища кетов — маленького народа, обреченного в прошлом на вымирание. Советская власть возродила к жизни все народы Сибири и в их числе кетов. Труден и сложен был путь к новому. О прошлом кетов, о становлении их новой жизни рассказывает повесть «Последний аргиш». Ленинградский этнограф Р. Ф. Итс, известный читателю по книге «Цветок лотоса», не один раз участвовал в экспедициях по Туруханскому краю. Знакомство с жизнью, бытом и обычаями кетов, хорошее знание их прошлого, их преданий и легенд позволили автору создать правдивую и увлекательную повесть.
Книга ученого и писателя Р. Ф. Итса рассказывает об истории жизни народов земного шара, об этнографии, методах ее исследования, об истоках религиозных верований, о некоторых историко-этнографических загадках. Рассчитана на массового читателя.
Книга содержит ряд очерков по истории Китая с древнейших времен до середины XVII века.Пособие предназначено для учителей истории в восьмилетней школе. Учитывая, что школьная программа уделяет основное внимание древней культуре китайского народа, эти разделы в пособии освещены сравнительно широко.Книга должна дать учителю обширный материал для классной и внеклассной работы.
В Ленинграде, на берегу Невы, в большом старинном трехэтажном здании с башней находится Музей антропологии и этнографии Академии наук СССР. В этом музее хранятся уникальные экспонаты, рассказывающие о жизни и быте народов всех континентов. Почти у каждой вещи, которую посетитель может видеть в музее, есть своя интереснейшая история. «Биографии» некоторых экспонатов музея легли в основу сюжетов увлекательных и поэтических рассказов ленинградского этнографа Р. Итса. Автор вводит читателя в жизнь и быт народов, населяющих разные уголки земного шара.
В Кунсткамере - Музее этнографии и антропологии Российской Академии Наук - хранятся уникальные экспонаты, рассказывающие о жизни и быте народов всех континентов. Почти у каждой вещи, которую посетитель может видеть в музее, есть своя интереснейшая история. «Биографии» некоторых экспонатов и легли в основу сюжетов увлекательных рассказов ленинградского этнографа Р.Ф. Итса.
Автор книги, историк и писатель, известный читателям по работам «Века и поколения» (М., 1976), «К людям ради людей» (Л., 1987), «Женский лик Земли» (Л., 1988) и др., затрагивает широкий круг проблем, связанных с архаическими верованиями и обрядами — с первобытным анимизмом, с верой в тотемы и фетиши, с первобытной магией, с деятельностью жрецов и шаманов и др.Книга написана ярко и увлекательно, рассчитана прежде всего на молодежь, на всех, кто интересуется предысторией ныне существующих религий.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.