Стрекоза на льдине - [11]
— Будь молодцом.
Спрыгивает на перрон. Уходит в темноту. Нет! Он не обернется! Он никогда не оборачивается. Поезд трогается. Медленно. Медленно. Быстрее. Еще быстрее. Железные колеса стучат в моих висках:
— Будь молодцом.
Будь молодцом.
Будь молодцом.
Это было во сне, но это было наяву. В горах Тянь-Шаня. Мой Зямочка. Я видела его в последний раз. Над снежной пропастью. Сначала далеко-далеко. Потом ближе. Ближе. Глаза. Добрые, синие, грустные. В них не было страха. «Мамочка, прости меня». Снег. Снег. Снег. Белый. Ослепительный. Огромный, как айсберг. Много месяцев я ничего не помнила, кроме этого белого снега, телеграммы и Зямочкиных синих глаз. Гриша рассказывал мне. Я просила его: «Расскажи». И он рассказывал. Как мы поехали туда, на место катастрофы. Как пионеры назвали именем Зямочки свой отряд, как плакали сильные мужественные парни, Зямочкины друзья, которых он спас от снежной лавины. Как я рвала, рвала на лоскутки черный Танечкин платок. Как я кричала: «Это ты, ты во всем виновата! Ты отпустила его в горы. Ты не уберегла. Не уговорила! Ты никогда не любила его!»
Я не знала, что она беременна. Ася, я не знала про тебя. Ничего не знала. И Зямочка не знал. Много месяцев я ничего не знала и не помнила. Только белый снег, белую телеграмму и синие глаза. И потом я опять увидела их. Веселые, с длинными черными ресницами, как девочки. И Гриша сказал мне:
— Рахиля, это — девочка. Наша девочка. Это Асенька, Зямочкина дочь.
И память вернулась ко мне.
Рахиль завела последние часы. Тонкие золотые стрелки вновь разграничивали пространство на секунды. Минуты. Сегодня исполнился год с тех пор, как она не встает с постели. Сегодня исполнился год с тех пор, как она заводит все ручные часы. Если часы не заводить, механизм испортится. Перестанет работать. Раньше, много лет назад, Рахиль никогда не задумывалась над этим. Теперь она знает это по себе.
— Ее зовут Рахиль, эту девушку, его внучку. Она очень красивая. Очень.
— Ася, она похожа на тебя?
— Да.
— Она говорит по-русски?
— С большим акцентом. Бабушка, эта девочка, эта Рахиль, она — не ты. Она чужая девочка. Совсем другая. Сильная. Независимая. Настоящая израильтянка.
— Она не понравилась тебе?
— Это трудно объяснить. У нее холодные глаза. Она никогда не грустит и все может. Все, что захочет. У нее нет преград.
— А Лазарь… Лазарь любит ее?
— Лазарь любит тебя.
— Откуда ты знаешь?
— Ты знаешь.
— Прошло сорок лет.
— Почему! Почему ты не поехала к нему три года назад? Почему ты ничего не писала. Ни одной строчки!
— Расскажи мне про него. Какой он… Какой он теперь?
— Это невозможно… рассказать про него…
— Ася, Асенька, ты плачешь? Почему?
— Я… Я хочу в Израиль. Я не могу без него жить.
— Ты влюбилась в Лазаря!
— Разве можно влюбиться в родного дедушку?
— Не знаю.
— Понимаешь! У тебя есть дедушка Гриша. У тебя есть я, а у него… У него никого нет! Никого.
— Но ведь ты же говорила, что у Лазаря есть жена и два сына, и внучка Рахиль.
— Они все чужие. Не такие. Я не знаю, как тебе объяснить. Это произошло около пещеры Ильи-пророка. Я попросила Лазаря пойти назад не по лестнице, как все туристы, а напрямик, через гору по маленькой тропке между деревьями. Он вдруг взглянул на меня удивленно, восхищенно. Нет, я не могу передать тебе этот взгляд. Он казал: «Давно-давно, тысячу лет мне не приходило в голову пойти, побежать напрямик по маленькой тропке».
Я не поняла его в тот момент, но потом через несколько минут, когда мы лежали на траве между деревьями и смотрели, как улетает к подножию горы вода акведук, как она безумно хочет вырваться из каменных стен построенных еще царем Иродом. Две с половиной тысячи лет назад. Мне стало страшно. Я сказала ему: «Две с половиной тысячи лет вода борется с этими камнями, с оковами. И ничего, ничего не может сделать!»
— Почему ты сказала это?
— Не знаю. Лазарь… Дедушка посмотрел на меня смущенно, робко. Это было странно. Он ведь такой огромный, сильный. Он сказал: «Можно я обниму тебя, я ведь твой дедушка?» Он посадил меня к себе на колени и прошептал: «Ася, ты вернула мне Рахилю. Через сорок лет». И потом весь месяц, все время он рассказывал мне про тебя… Я все знаю, бабушка. Я все знаю. Я поеду к нему. Я не могу оставить его, как ты…
— А я…
— У тебя есть дедушка Гриша.
— Лазарь просил тебя об этом?
— Нет. Он ни о чем не просил. Он только сказал в аэропорту… в Лоде…
— Он сказал тебе: «Будь молодцом» и пошел, не оборачиваясь.
— Откуда ты знаешь?
— Я помню.
О любви всем все известно. О любви говорят и пишут неустанно. У автора данной книги свой, особый подход к этой теме. Вернее, не к теме, а к проблеме. Потому что ее герои, влюбляясь, кроме радости, нежности и прочих чувств, связанных с любовным состоянием, обретают и массу проблем. О том, как они с этим справляются, о всепобеждающей тяге мужчины к женщине — и наоборот — рассказано весело и легко, грустно и печально — как кому понравится...
Фрэнклин Шоу попал в автомобильную аварию и очнулся на больничной койке, не в состоянии вспомнить ни пережитую катастрофу, ни людей вокруг себя, ни детали собственной биографии. Но постепенно память возвращается и все, казалось бы, встает на свои места: он работает в семейной юридической компании, вот его жена, братья, коллеги… Но Фрэнка не покидает ощущение: что — то в его жизни пошло не так. Причем еще до происшествия на дороге. Когда память восстанавливается полностью, он оказывается перед выбором — продолжать жить, как живется, или попробовать все изменить.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.