Страж - [36]

– Один день и ночь, я думаю, – ответил Фаолан. Он постарался вспомнить рассказы Гром-Сердца про собрания медведей, но, конечно же, она ничего не знала о войне медведей с волками. Между ними иногда случались только небольшие стычки из-за спорной территории.

Только одна мысль крутилась в сознании Фаолана: «Лишь бы не война!» И для него была теперь только одна скорость – скорость атаки бирргиса. Но война началась, и вспыхнула она прежде всего внутри самого Фаолана, между его волчьим костным мозгом и медвежьим сердцем. В этой войне не будет ни победителей, ни проигравших. Он потеряет все и ничего не приобретет.

* * *

Придерживаясь скорости атаки, Фаолан и Эдме направлялись к Яме со Старым Кагсом, где волки МакХитов держали заложником медвежонка. По пути Эдме, как смогла, объяснила, в чем был смысл этой ямы.

– Я точно не знаю, почему Старый Кагс не умер от пенной пасти, но он не умер. Волки клана уважают грубую силу и тех, кто внушает страх. Старый Кагс, как бы это сказать, стал их талисманом и одновременно пугалом для щенков. Когда щенки возвращаются из Ямы, их глаза похожи на тусклые камешки.

– Лунное ослепление! – выпалил Артур.

– Что? – удивленно спросила Эдме.

– Лунное ослепление. До того как я вылупился, было такое место, куда совы – очень плохие совы – забирали совят. Оно называлось Академией для осиротевших совят. Но на самом деле эти совята не были сиротами, их похищали из гнезд. Плохие совы держали их в каньоне, который по описанию похож на вашу Яму. Это был глубокий, очень глубокий каньон, по которому дети должны были расхаживать под светом полной луны. И луна как-то влияла на их мозги. Они переставали думать и только выполняли, что им скажут.

– Лунное ослепление, говоришь… – повторил Фаолан и ускорил бег.

Глава двадцать первая Яма

Фаолан собирался спасти медвежонка и как можно быстрее доставить его в Пустыню черного стекла. К счастью, какое-то время еще оставалось, да и ветер дул попутный. Они немного отдохнули и после полуночи вновь двинулись. С такой скоростью они достигнут Ямы к рассвету и, если все получится, добегут до Пустыни к вечеру.

Тревога Эдме нарастала. Сама она никогда не видела Ямы со Старым Кагсом, хотя знала, что яма эта глубокая. Конечно, медведи умеют карабкаться лучше волков, но говорили, что стены ямы настолько круты, что взобраться по ним совершенно невозможно. Внутрь вела потайная тропа, но как ее найти? Старый Кагс за все время пребывания в Яме так и не нашел выхода. Впрочем, мозги его были испорчены пенной болезнью, и он мало что соображал.

А тут еще и война волков с медведями! Каждый раз, как Эдме вспоминала о войне, у нее буквально застывал костный мозг. Фаолану еще хуже. Она понимала, что война с медведями доконает Фаолана почище пенной болезни или мощного удара гризли.

Они постарались пробежать как можно дольше со скоростью атаки, а затем перешли на среднюю охотничью скорость и бежали всю ночь. С первыми лучами зари они, с помощью Эдме, добежали до Ямы. Фаолан взобрался на земляную насыпь и посмотрел вниз. На дне ямы, вдоль восточной ее стены, расхаживал волк с пенной пастью, но медвежонка не было видно.

Прошло несколько беспокойных минут, и вот из расщелины в скалистой стене выглянула чья-то мордочка. Это и был медвежонок.

– Нет у меня имени! – прокричал он.

– Имя! – визгливо крикнул в ответ Кагс и собрался для прыжка. Но медвежонок даже не дрогнул.

– Поразительно, – прошептала Эдме.

– Они так уже давно препираются, – сказал подлетевший Артур. – Я за ними довольно долго наблюдаю. Странная ситуация. Расщелина в стене как раз такого размера, чтобы в нее пролез медвежонок.

– А Старый Кагс не пролезает? – спросила Эдме.

– Мне кажется, смог бы пролезть, если бы как следует постарался. Но сами видите, как он шатается. Зрение у него, похоже, никудышное. Самое же странное, что он постоянно спрашивает, как зовут медвежонка. Ему почему-то во что бы то ни стало надо узнать имя пленника. Медвежонок не говорит и, по всей видимости, не боится. Каждый раз, выглядывая из расщелины, он вертит головой по сторонам – очевидно, в поисках выхода. – Артур сделал многозначительную паузу и добавил: – И, похоже, я его нашел.

– Нашел?! – в изумлении воскликнул Фаолан.

Пятнистая неясыть подвела их к густой путанице колючих кустов.

– Если проползти на животе под этим кустом, то потом тропа расширяется и круто спускается вниз. Будьте осторожней!

– Давайте подумаем, – сказал Фаолан. – Прежде чем мы спустимся, пройдет некоторое время. Потом нам нужно будет как-то отвлечь Старого Кагса.

– Я могу отвлечь, – предложил Артур. – Я могу залететь в яму, полетать по спирали и покувыркаться у него над головой. От этого он с ума сойдет!

– Это вряд ли, – задумчиво произнесла Эдме. – Безумнее он уже не станет.

* * *

Тропа оказалась слишком крутой даже для животных с четырьмя лапами. Они скользили по утоптанной земле, вызывая обвалы небольших камешков. Старый Кагс услышал шум и подошел поближе к этому краю Ямы в ожидании появления очередного щенка или мяса от почитавших его волков.

Но перед ними неожиданно появились Фаолан и Эдме. Кагс застыл и только произнес: