Стратег - [30]

Для современных читателей моих хроник, следует отметить, что непримиримое противостояние западной и восточной ветвей христианства ещё не началось. Раскол уже случился, но пока он проявлялся только в богословских дискуссиях, кровь между ними ещё не пролилась. В другой истории это случится во время Четвёртого крестового похода, когда крестоносцы ограбили Константинополь и расчленили Византийскую империю. Наступления другой истории Ричард старался не допустить всеми возможными способами, в том числе и воздействием на само христианство. Пентархия ещё не стала пустым звуком для христиан и по прежнему любой из пентархов[74] был очень авторитетным патриархом для любого христианина.

Король Англии собирался в очень скором времени взять под свою руку три из пяти Патриархий Пентархии, и все три они были в расколе против Рима. Или Рима против них, тут уж с какой стороны посмотреть. Поэтому признание Патриархом Антиохии Иоанна VII, Ричард рассматривал как долгосрочную инвестицию, а ворчал про себя больше для тонуса. Ему было действительно приятно назначать Пентархов, поэтому суровость на себя приходилось буквально нагнетать.

– Вы готовы, Ваше Святейшество?

– Готовы, Сир, – буркнул Иоанн VII – Но я всё равно не понимаю смысла в повторной присяге.

– Это не удивительно, ведь вы священник, а не военный. У нас, военных, нет канонов, нет догм. Каждая новая война вносит изменение в наши уставы, которые вписываются в них кровью. Граф де Алеппо вербовал этих храбрых воинов ещё по старым уставам, но пока они шли – мы успели написать новые.

– А если они не согласятся, Сир? Вы ведь нарушите слово, которое им дал граф Алеппо…

– Они согласятся. Умные согласятся, а глупых я распущу. Их пришло гораздо больше, чем мне нужно. Тем самым, слово нарушено не будет, неволить не станем, а задаток они получили.

– Куда отсюда денутся несогласные, Сир?

– А мне то какое до этого дело, ваше святейшество? Они могут наняться к армянам, могут пробиться в Грузию, а могут и просто начать грабить караваны. Тут гораздо больше зависит от вас, чем от меня. Я со своей стороны не требую ничего особенного. У меня на службе – только я им командир и я им судья. Или люди специально мной для этого назначенные. Выбирать себе походных ханов я им позволить не могу, у меня армия, а не орда. Желающие дать мне присягу по новому уставу получат службу, не желающие – воспользуются словом графа де Алеппо и уйдут. Надеюсь, что мать наша, церковь святая, не против такого моего справедливого решения?

– Это справедливо, Сир, – предпочёл не обострять Патриарх Антиохии, хоть и заметил сарказм собеседника. – Церковь не против, она полагается на ваше мнение в понимании вопроса воинской необходимости.

– Вот и убедите их в этом. Служба мне займёт у них всего два года. Не понравятся им наши порядки – отпущу их обратно в русскую орду с богатой добычей, пусть и дальше режут там друг друга как безумные. Я не могу быть в ответе за всех на свете, но шанс им дам. В ваших же интересах, ваше святейшество, чтобы эти душегубы остались в Святой земле. Единоверцев у вас тут может быть и много, но решает то всё в итоге простая воинская сила. Простите мне невольную ересь, ваше святейшество, но мусульмане нам уже убедительно доказали, что сила духа в прямую зависит от силы стали, направленной на её защиту. Я не буду возражать, если вы организуете какой-нибудь воинствующий монашеский орден, крестящихся справа-налево. Замок я тебе под это богоугодное дело найду. Давайте начинать.

– С чего начинать, сир?

Ричард взмахнул рукой и, безбожно фальшивя трубачи заиграли римские фанфары. Едва вселенская тишина поглотила эту людскую какофонию, Антиохийский Патриарх повелел:

– Сеньор де Сидон, де Тир, де Бейрут, приклоните колено.

Спящий Леопард проделал эту процедуру без малейшего намёка на пиетет, раболепие, или какое-либо излишнее чинопочитание. Если бы присутствующие смотрели, когда-либо читали про роботов, они сравнили бы Леопарда именно с этим бездушным механизмом. Закованное в броню двухметровое чудовище преклонило колено с таким скрежещущим сталью изяществом, что многие присутствующие могли бы признать это вызывающим, если бы не Ричард.

– Вы мой личный вассал, сеньор Сидона, Тира и Бейрута, и никаких других сюзеренов у вас нет?

Предложенная формулировка была довольно щекотливой, ведь «законных» наследников у его сеньории хватало, но как сказал в Антиохии сам Ричард «Я никогда не планировал жить вечно».

Глава 6

– Нет, Сир. Мой сюзерен – только вы.

– Передаю этих воинов вашей власти, – английский король надел на шею своему вассалу массивную золотую цепь с медальоном в виде отпечатка львиной (или леопардовой?) лапы. – Это называется гривна, она является знаком отличия у русов. Столько воинов есть не у каждого их князя, поэтому гривна ваша княжеская, милорд. Принимайте командование и приводите их к присяге.

Сначала вызвали всех сотников, включая Рудного воеводу Кирилла и боярина Никиту Шатуна, а Ричард с Антиохийским Патриархом объявили им новые правила: право суда имеет только король Англии, либо лицо действующее от его имени, в данном случае вот этот молчаливый милорд с княжеской гривной; назначать и смещать командиров от сотника и выше – тоже только он. Десятники назначаются и смещаются сотниками. Право Круга отменяется на всё время службы английскому королю. Кого это устраивает – целуйте крест, а кого нет – свободны, задаток можете не возвращать, но территорию крестоносцев надлежит покинуть в трёхдневный срок. Всех нарушивших будут считать бандитами.