Стратег и зодчий - [98]

Ленин взял трубку. Подвойский не сводил глаз с Ленина, стараясь по выражению его лица угадать, о чем докладывает Мехоношин.

— В Москве мятеж будет ликвидирован сегодня же, — выслушав Мехоношина, сказал Ленин. — Колегаев заявил, что он и казанская организация левых эсеров никакого отношения к мятежу не имеют. Вызовите Муравьева, возьмите его заявление, что он вышел из партии. От должности не отстраняйте, но контролируйте каждый его шаг, постарайтесь направить в одну из частей, где он будет изолирован от общения с другими командирами частей. Посмотрите, как расставлены коммунисты в частях…

— Хорошо, Николай Ильич, что вы приехали, — обратился Ленин к Подвойскому, — дайте карту Москвы и доложите, что вы предприняли вместе с командующим округа.

Ленин стоя выслушал доклад Подвойского, подвинул к себе карту Москвы и попросил указать, на каких заставах находятся полки, численность их, обеспеченность питанием, санитарными отрядами.

— Это бывший Рогожско-Симоновский? — уточнил Ленин, когда Подвойский называл недавно присвоенный номер части. — А матросский отряд? Пошлите из этого отряда несколько человек на охрану телеграфа. Сейчас пришло сообщение, что Фрунзе и Бела Кун вышвырнули оттуда мятежников. Замечательно, что из Сокольников прибыл отряд рабочих на Страстную площадь. Теперь центр недоступен для «трехсвятительцев». Полк латышей, который расположен здесь, в Кремле, получил какое-нибудь задание?

— Мы в этом полку еще не были, Владимир Ильич.

— Обязательно нужно проверить готовность полка. Какие еще части боеспособны?

Зазвонил телефон. Ленин поднял трубку.

— Это хорошо, — похвалил он кого-то. — Попросите вооружить отряды, снабдить их продовольствием, медикаментами и контролируйте их продвижение… Звонил Лашевич, — сказал Ленин Подвойскому. — Ивановская организация мобилизовала всех коммунистов. Создан штаб по ликвидации ярославского мятежа.

Снова зазвонил телефон.

— Слушаю, товарищ Вацетис. Разве в туман нельзя стрелять? Если нельзя стрелять с дальних позиций, подтаскивайте артиллерию к целям… Вацетис говорит, что туман настолько густой, что стрелять нельзя, — вешая трубку, поделился Ленин с Подвойским услышанным. — Оказывается, молодые артиллеристы не умеют пользоваться угломером и картами. В латышских полках появились прокламации эсеров. Разведка доносит, что отряды левых эсеров расположились на крышах и балконах. Вы направляйте действия всех войск так, чтобы противник был зажат в кольцо. Разведку вести непрерывно. Закрыть все проезды к центру, чтобы не только часть — ни один человек не проскользнул.

Город оживал, но не как обычно, встречая утро звуками экипажей, пролеток, солдатских повозок и автомашин, а очередями пулеметов, дробной винтовочной стрельбой. В тумане с трудом продвигались цепи атакующих. Их обстреливали из дворов, из-за дровяных складов.

Ленин не отходил от телефона. Теперь, когда Вацетис лично проверял огневые позиции артиллеристов, он запрашивал через каждые десять — пятнадцать минут штаб округа, вызывая Подвойского.

— Прикажите любыми способами придвинуть артиллерию к Морозовскому особняку и не жалеть здания, — приказал Ленин в двенадцатом часу дня, — дальше затягивать уничтожение этого гнезда невозможно.

Как бы в ответ на это приказание, через несколько минут донеслись артиллерийские залпы. Периодическими очередями разрывало накаленный воздух.

Из штаба доложили, что артиллеристы ведут прицельный огонь по Морозовскому особняку.

— Мятежники разбегаются кто куда, — радостно сообщил по телефону Подвойский.

— Организуйте преследование, — приказал Ленин. — Вы лично ответственны за эту операцию. Мало солдат?.. Поднимите охрану Кремля. Где Дзержинский, другие товарищи?.. Ясно. Куда мятежники направятся? На Курский, на Владимирское шоссе. У них один путь — на Ярославль. Через Сокольники не посмеют. Там рабочие заставы. На Владимирском шоссе Первый рабочий полк? Там им будет расплата за все. Но поиски наших товарищей, задержанных Поповым, продолжайте… С московскими тупоголовыми покончили, — сказал Ленин Свердлову, вошедшему в кабинет. — Пожалуйста, Яков Михайлович, проследите, чтобы немедленно отпечатали листовки о ликвидации мятежа.

Ленин снял трубку, озабоченно назвал номер наркомвоена.

— Лев Давыдович, что происходит в Ярославле?.. О Муроме, Рыбинске мне известно. Почему не информируете о Ярославле?.. Подожгли город? Сейчас же прошу прибыть ко мне с планами подавления мятежа. Еще не разработали? Вы что же, ждете, когда сожгут город и истребят людей? Приходите с Лашевичем, с вашими генералами. План операции должен быть готов в течение двух-трех часов. Сейчас все наличные силы на подавление ярославских мятежников. Мы теперь партия воюющая. Сейчас на Волге решается судьба нашей власти. Мы должны сцементировать армию. Там нужны вожаки-коммунисты. Мы требуем отправки отрядов питерцев на Урал, где особенно тяжело. А в Питере отмалчиваются. Довольны своим благополучием. А там, на востоке, война и с белочехами и за хлеб. Москвичи — молодцы. Загорский сумел организовать мобилизацию коммунистов.

До позднего утра не рассеивался непроницаемый туман. Накаленная в предыдущие дни земля густо парила после вчерашних ливней. Утром Ленин вышел на кремлевскую стену. Город заволокла пелена тумана. Как светляки, изредка вспыхивали огоньки одиночных винтовочных выстрелов. Только сейчас звонил Вацетис. К нему приходила матросская делегация, присланная главарями левых эсеров. На Трехсвятительском переулке задумали вести переговоры с командирами Латышской дивизии. Вацетис не принял матросов, предложил им удалиться к своим главарям.