— Оно не продается.
— Да ты… — Его руки сжались в кулаки. — Кем ты себя возомнила? Сначала ты спишь с Бенсоном Винтерсом — женихом Джессы, а теперь ты нашла пути снова втереться в доверие Матильды, чтобы завладеть ожерельем. Почему? Что за игру ты затеяла?
— Это не игра. Я никогда не играла.
— Я заплачу тебе полную стоимость ожерелья. Даже больше. Деньги не имеют значения. — Как обычно, когда дело касалось ожерелья, Гейб утрачивал все свои деловые навыки, приобретенные за последние десять лет.
— Цена ожерелья не определяется деньгами. Кажется, ты собирался налить мне воды?
Черт, черт, черт. Он провел всего лишь пять минут с этой женщиной, а она умудрилась вызвать у него тучу эмоций, которые он долгие годы пытался запрятать поглубже в душу. Видимо, это из-за того, что он страстно желает ее. Потому что она должна принадлежать ему. Он глухо застонал. Боже, что с ним такое творится?
Не говоря ни слова, Гейб подошел к бару:
— С газом или без?
— Без.
— Лед?
— Спасибо, не помешает.
— Это точно. — Кусочек льда звонко ударился о хрусталь. — Ты пряталась в Европе пять лет.
— Я не пряталась, — моментально отозвалась Кэт.
Интересно. Похоже, он задел очередную болезненную струну. Странно, что у такой женщины, как Кэт, так много уязвимых мест.
— Чушь. Ты убежала из страны, как только в прессе было обнародовано, что у тебя роман с женихом кузины — кандидатом в сенаторы Бенсоном Винтерсом. И с тех пор ты не возвращалась. Ни когда мы с Джессой женились, ни когда она умерла. — Гейб протянул Кэт стакан, с удовлетворением отметив, как сильно дрожат ее пальцы. — Но как только ты узнала, что можно подобраться к «Страстному желанию», ты сразу же оказалась в Сиэтле.
Она сделала большой глоток, давая себе возможность взять небольшую паузу.
— Поэтому ты отказывался встречаться со мной? Из-за того, что я не прилетела на похороны Джессы?
— Основательная причина, не находишь?
— Если бы была истинной. А это не так.
Наверное, если он сосредоточится на злости, желание уйдет. Или, по крайней мере, станет менее сильным. А ему нужно именно это. Отдохнуть хотя бы минуту от сжигающего его изнутри пламени страсти.
— Так что здесь неправильно? То, что ты не потрудилась прилететь на похороны двоюродной сестры, или то, что ты вернулась ради «Страстного желания»?
— Джесса не хотела бы меня там видеть.
— Это понятно. Но как только Матильда сообщает, что больна, ты все бросаешь и моментально оказываешься здесь. Или тут я тоже ошибаюсь?
Она чуть заметно вздрогнула. Гейбу было проще верить в то, что Кэт тщательно продумала эту сцену, чем в то, что она на самом деле бывает ранимой.
— Ты не ошибаешься. Я здесь из-за болезни бабушки.
— Но ко мне ведь ты пришла не из-за этого? Думаю, сейчас ты сидишь передо мной потому, что прекрасно знаешь, сколько я готов отдать за ожерелье.
Ее подбородок гордо вздернулся вверх.
— Ты прав. Я здесь из-за того, что знаю: ты готов заплатить за него любую цену.
— Назови ее.
— Мне не нужны деньги. То, что мне нужно взамен, довольно просто и доступно тебе. — Не дождавшись его реакции, Кэт продолжила: — Я слышала, что ты один из лучших переговорщиков в Сиэтле. Возможно, даже на всем побережье. Хочешь, проверим твои способности?
— Догадайся сама.
— Моя бабушка — женщина старого воспитания. Вполне естественно, что она волнуется за меня и мой… скажем так, за мой выбор будущего партнера по жизни. Сейчас она пока не готова к примирению. Она просто сказала, что готова передать мне ожерелье и это случится довольно скоро.
— Насколько я понимаю, тебе этого недостаточно?
Кэт замотала головой:
— Нет. Я хочу большего. Гораздо большего.
— Твоя бабушка — состоятельная женщина. Попробую догадаться. Ты считаешь себя достойной большей части ее состояния.
— Я хочу примирения. У меня для этого свои причины.
— А я тут при чем?
— Ба дала мне понять, что хочет увидеть доказательства моей серьезности. Сейчас процитирую… «Я хочу увидеть своими глазами, что ты встречаешься с уважаемым мужчиной, который будет оберегать тебя от всякой чепухи».
— Бог мой…
— Слово в слово. Если это случится, Ба примет меня обратно. Поэтому я и обратилась к ранее упомянутому уважаемому мужчине. — Она посмотрела на него своими светло-зелеными глазами и улыбнулась: — Привет, уважаемый мужчина.
Гейб в ужасе застыл:
— Ты говоришь о браке? Нет. Ни в коем случае. Ты сошла с ума, если думаешь, что я соглашусь.
Его прямой, краткий ответ не смог передать гамму чувств, которую он испытал, услышав ее нелепое предложение. Брак. Супружеский долг. Первая брачная ночь. В его памяти возникла их первая встреча. Кэт была обнажена. Спала, раскинувшись на шелковых простынях. Ее лицо было прекрасно и невинно. Спящая красавица в ожидании поцелуя принца, который ее пробудит.
Уже тогда Гейб ощутил прилив непреодолимого желания, хотя его сложно было сравнить с тем, что он испытывал теперь. Он считал, что тогда это была всего лишь нормальная мужская реакция на вид красивой обнаженной женщины. Хотя он так и не смог понять, почему ее образ запечатлелся в его памяти, словно его выжгли там клеймом. Немудрено, что он сразу не узнал повзрослевшую, более стильную Кэт, появившуюся в его офисе.
