Страстная неделя - [34]
— И что? — равнодушно спросила она.
Минуту он подыскивал подходящие слова.
— Ты не застал их? — спросила Анна.
— Нет.
— Это ужасно! — расстроилась она. — Надо тебе завтра поехать.
— Незачем, — ответил он. — Маковские арестованы, квартира опечатана.
Ирена сидела без движения, склонившись над альбомом.
— Когда их арестовали? — спросила она чуть погодя, тем же равнодушным тоном.
— Со вторника на среду.
— Быстро! — в ее голосе прозвучала легкая ирония. — Всех?
— Всех.
Два далеких взрыва сотрясли тишину. Они были такие мощные, что зазвенели стекла.
— У тебя много вещей там было? — спросил Ян.
Она пожала плечами.
— Ах, чепуха! Не до вещей тут!
Ян торопливо объяснил, что не в этом дело. Он, мол, хотел узнать, не было ли среди личных вещей Ирены чего-нибудь компрометирующего.
— Да вроде бы нет, — задумалась она. — Была одна фотография отца, несколько фотографий матери…
— А письма?
Она на него не взглянула.
— Никаких писем я не хранила, не бойся.
Он пропустил ее ответ мимо ушей.
— Те двое, что были у тебя, знают нынешнюю твою фамилию?
— Конечно! А как ты думал?
— Вот именно! Это все осложняет. Если те же самые люди причастны к аресту Маковских…
— Вам обязательно нужны новые документы, — вмешалась в разговор Анна.
Ирена взглянула на старинное колечко, которое носила на руке.
— Только это еще могу продать, больше нечего. Но за него гроши дадут!
В комнате наступило тягостное молчание. Наконец Ян, чувствуя на себе взгляд жены, заставил себя произнести:
— Да нет, не таким путем! Но сейчас это будет нелегко устроить.
— Ты как-то говорил, — припомнила вдруг Анна, — что у вашей машинистки, кажется, большие связи. Марта ее зовут, да?
— Да, — буркнул Ян.
— Может, через нее?
— Она уже не работает у нас.
— Вот как? — удивилась Анна. — Почему? Ты так хвалил ее…
— Сама уволилась, — хмуро ответил он. — Другое место нашла.
— А твой брат? — спросила Ирена.
Ян взглянул на жену.
— В самом деле. Но куда он запропастился? Вообще, что с ним? Снова уехал?
— Да, кажется. — Анна слегка покраснела.
Ян, однако, не заметил этого.
— Жаль! — сказал он. — Хоть раз бы на что-то пригодился. Впрочем, связи у него тоже весьма сомнительные. Так или иначе — это отпадает. Кто же еще?
И вдруг вспомнил.
— А Феля Пташицкая? Ты теперь видишься с ней? — спросил он Ирену. — Как она? Я очень давно ее не видел.
— Я тоже.
— Может, она могла бы тут чем-то помочь. Раньше…
— Сомневаюсь, — прервала его Ирена.
— Ты думаешь? Даже тебе?
Она пожала плечами.
— Люди меняются.
— Феля? — удивился он. — Да что ты говоришь? В каком смысле она изменилась?
— О, в самом главном! — горько усмехнулась Ирена. — Крутится возле нее какой-то оэнеровец[6]. Она в него без памяти влюблена. Остальное сам додумай.
— Невероятно! Феля Пташицкая?
— Да, Феля…
— И что, она — антисемитка? Это немыслимо…
— И все же…
— Невероятно! Феля Пташицкая?
Ирена машинально перевернула несколько страниц Брейгелева альбома.
— Впрочем, я не видела ее почти полгода. Может, это у нее уже прошло.
— Вероятно. — Ян задумался. — Знаешь, я все же поеду к ней, попробую…
— Попробуй, — согласилась она равнодушно.
Под конец ужина, настроение за которым мало отличалось от вчерашнего, к Малецким позвонил Владек. Благоухающий, румяный, волос к волоску причесанный. Выйдя в прихожую, Малецкий сразу услышал запах хорошей лавандовой воды.
— Пан советник просит вас, пан инженер. — Владек поклонился. — Если у вас найдется минута времени, оказать ему любезность и зайти к нему.
— Хорошо, — ответил Малецкий. — Я приду минут через пятнадцать.
— Благодарю вас, — любезно улыбнулся Владек. — Пан советник будет ждать вас, пан инженер.
Малецкий вернулся в комнату задумчивый.
— Замойский хочет увидеться со мной, — объяснил он, садясь за стол. И тут же, размышляя вслух, прибавил:— Интересно, зачем я ему понадобился?
Сразу после ужина он позвонил в квартиру напротив. Экс-советник сидел у себя в кабинете. Не выпуская из рук книжку, которую он как раз читал, Замойский привстал за огромным своим столом.
— Прошу вас, пан инженер, — любезно указал он Малецкому кресло. — Простите, что затруднил вас, но я не совсем здоров…
На нем была темная домашняя куртка, на ногах — шлепанцы. Выглядел он и впрямь не очень хорошо. Усевшись напротив Малецкого, он отложил книжку на стоявший рядом столик.
— Вот перечитываю «Пана Тадеуша», — пояснил он. — Это так отвлекает от действительности…
Зная болтливость хозяина, Малецкий предпочел пресечь его разглагольствования.
— Я слушаю вас, — официально сказал он. — Чем могу служить?
Замойского встревожила такая бесцеремонность. Он предполагал сперва порассуждать о достоинствах поэмы Мицкевича, затем незаметно перейти к злободневным делам, и только в связи с ними, уже в доверительной и высоко интеллектуальной атмосфере затронуть основную щекотливую тему. Малецкий спутал все его карты, и в первую минуту Замойский почувствовал себя совершенно неспособным продолжить разговор.
Малецкий догадывался, о чем он хочет говорить, но отнюдь не желал облегчать ему задачу. Только шевельнулась в нем злость против Ирены. Он был уверен, что она, конечно, снова, презрев осторожность, выходила на балкон. Несколько минут оба молчали. Нос Замойского все больше вытягивался. Наконец советник собрал разбежавшиеся было мысли.
На страницах романа Ежи Анджеевского беспрерывно грохочет радио. В начале звучит сообщение от четвертого мая, о том, что в штабе маршала Монтгомери подписан акт о капитуляции, "согласно которому …немецкие воинские соединения в северо-западной Германии, Голландии, Дании… включая военные корабли, находящиеся в этом районе, прекращают огонь и безоговорочно капитулируют". Следующее сообщение от восьмого мая - о безоговорочной капитуляции Германии.Действие романа происходит между этими двумя сообщениями.
Ежи Анджеевский (1909–1983) — один из наиболее значительных прозаиков современной Польши. Главная тема его произведений — поиск истинных духовных ценностей в жизни человека. Проза его вызывает споры, побуждает к дискуссиям, но она всегда отмечена глубиной и неоднозначностью философских посылок, новизной художественных решений.
Ежи Анджеевский (1909—1983) — один из наиболее значительных прозаиков современной Польши. Главная тема его произведений — поиск истинных духовных ценностей в жизни человека. Проза его вызывает споры, побуждает к дискуссиям, но она всегда отмечена глубиной и неоднозначностью философских посылок, новизной художественных решений.
Ежи Анджеевский (1909–1983) — один из наиболее значительных прозаиков современной Польши. Главная тема его произведений — поиск истинных духовных ценностей в жизни человека. Проза его вызывает споры, побуждает к дискуссиям, но она всегда отмечена глубиной и неоднозначностью философских посылок, новизной художественных решений.
Ежи Анджеевский (1909—1983) — один из наиболее значительных прозаиков современной Польши. Главная тема его произведений — поиск истинных духовных ценностей в жизни человека. Проза его вызывает споры, побуждает к дискуссиям, но она всегда отмечена глубиной и неоднозначностью философских посылок, новизной художественных решений. .
В книге «Опечатанный вагон» собраны в единое целое произведения авторов, принадлежащих разным эпохам, живущим или жившим в разных странах и пишущим на разных языках — русском, идише, иврите, английском, польском, французском и немецком. Эта книга позволит нам и будущим поколениям читателей познакомиться с обстановкой и событиями времен Катастрофы, понять настроения и ощущения людей, которых она коснулась, и вместе с пережившими ее евреями и их детьми и внуками взглянуть на Катастрофу в перспективе прошедших лет.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.