Страсти по рыжей фурии - [28]

– Что-о? – возмутилась я, но тут же замолчала – рабочие достали из коробок стекла, пластиковые рамы...

Я наконец поняла, что за подарок решил мне сделать Рома. Затаив дыхание, я смотрела, как они собирают роскошный, огромный аквариум, ставят его на изящный крепкий столик, который тоже привезли с собой.

– Но это очень дорого... Ромуальд Петрович совсем спятил, – машинально пробормотала я.

– Да что вы! – снисходительно успокоил меня Кирилл, который руководил всем этим процессом. – Модель не модная, цвет типичный, никто такой аквариум уже не купит. Вещь списанная, можно сказать... Но для вашей квартирки в самый раз! – спохватился он.

– Ну, спасибо! – почти искренне поблагодарила его я. У богатых свои причуды, если такая красота им кажется не модной.

Но Кирилл продолжал меня удивлять – после сборки аквариума и питья кофе, который мне пришлось варить на всех, он велел распаковывать коробки поменьше.

Там были специальный аквариумный грунт, галька и модель затонувшего галеона...

– Живность сами приобретете, это уж дело сугубо индивидуальное, – на прощание сказал мне Кирилл.

Разумеется, Митя был потрясен, когда вечером обнаружил в квартире огромную емкость с водой, в которой спокойно можно было резвиться, словно в бассейне. Кое-как я сумела объяснить ему, что это совершенно бескорыстный и благородный подарок моего первого мужа, но все равно аквариум вызвал в нем глубокое предубеждение.

– Возни-то сколько будет с рыбками, – проворчал он. – Да и Луи их сожрет.

– Не сожрет, – усмехнулась я. – Особенно если это будут пираньи.

На следующий день в моем доме появилась Шурочка. Она приходила не так уж часто, но каждый раз после какого-нибудь особенного события, словно предчувствуя, что мне будет о чем ей рассказать. Я уже вполне привыкла к ней и к ее ласковой, вкрадчивой манере выпытывать у меня последние новости. Даже больше того – иногда мне ее не хватало, словно моя жизнь становилась неполной без ее странного интереса ко мне. Если это была игра, то я тоже играла в нее и чувствовала любопытство и страх – кто же в ней окажется победителем...

– Какая дивная вещь! – всплеснула она руками, когда заметила (а не заметить его было нельзя!) Ромуальдов подарок. – Но это же безумно дорого!

– Да не так уж, – скромно пожала я плечами. – Модель уже не модная, плохо расходилась.

– Неужели существует мода и на форму аквариума?

– А ты думала!

– Танита, ты такая сумасбродка... – Шурочка поджала губки в пунцовой помаде, и мне опять показалось, что она завидует мне.

Я не выдержала и расхохоталась:

– Дорогуша, неужели ты и впрямь думаешь, что я потратила свои кровные денежки на эту бандуру, которая полкомнаты заняла?

– Митя? – Имя моего возлюбленного прозвучало в ее исполнении как-то чересчур фамильярно.

– Вот еще! – рассердилась я. – У Мити собственное увлечение – машина. Кстати, он обещал нас в выходные свозить куда-нибудь на природу. Шашлык-башлык и все такое...

– Витюшку можно взять? – быстро спросила Шурочка.

– Ну конечно. А аквариум подарил мне мой первый муж. Знаешь, все так странно произошло... – и я рассказала Шурочке историю о интерьер-салоне, о разговоре с Ромуальдом и о моем раннем и бестолковом замужестве.

– Так ты говоришь, он решил осуществить твою мечту? Удивительный человек...

– Шурочка, если б ты знала, насколько сентиментальны бывают некоторые мужчины!

– Я не знаю, – рассеянно ответила она, – мне мужчины таких подарков не дарили. Кстати, ты действительно мечтала о таком аквариуме?

– Да, с давних пор. А почему – не знаю. Я представляла, как было бы здорово вглядываться сквозь толстое стекло в призрачную полутьму, любоваться мельканием пестрых рыбок... Жутко, красиво и таинственно.

– Ты совсем ребенок, – укорила меня Шурочка. – Ни семьи, ни забот... Вот и лезут в голову всякие странные мысли.

– Дорогуша, чрезмерный рационализм тоже вреден.

– Не знаю, не знаю... Так этот твой Ромуальд жалеет, что развелся с тобой?

– Кажется, да... Впрочем, он жалеет не о том, что развелся, а что его новая жена такая стерва. Представляю, каким ангелом выгляжу я на ее фоне! Хотя, сама знаешь, я тоже не подарок.

– Да-а... – прошептала она с горечью. – Танечка, меня временами поражает несправедливость, которая царит среди людей.

– О чем ты? – довольно бесцеремонно спросила я. – Удивляешься тому, что другим все, а тебе – ничего?

Это был опасный момент – мы вот-вот могли поссориться. Обычная бабская зависть – ничего удивительного, сколько гадких слов говорится из-за нее. Но Шурочка, видимо, была не так проста. Она вздохнула и посмотрела на меня столь печально, что мне стало очень совестно за свою бесцеремонность.

– Да, правда, – ответила она проникновенно. – Я ведь и не уродина, и не глупа, и характер у меня вполне нормальный. Я не стерва, как вторая жена твоего первого мужа, и готовлю, и деньги неплохие зарабатываю, высшее образование опять же. Но почему же меня не любят, почему никто не совершает из-за меня таких безумств? Кстати, ты говорила, что была еще раз замужем?

– Да, за Антоном Тарабакиным – запомни это имя. Возможно, он скоро прославится. Он писатель, собирается стать нобелевским лауреатом.