Страсти-мордасти - [3]

Ромка же ныл о том, что всю жизнь мечтал поехать в «Диснейленд» или в иной развлекательный игровой парк. Ну, а для Кряжимского куда важнее была полная тишина, отсутствие суматохи и толкучки – отдых для него ассоциировался с мягким креслом и парочкой интересных книжек. Для этого и ехать-то никуда не нужно.

Промолчал же только Виктор, но он всегда молчал, а его мнением никто не удосужился даже поинтересоваться. Естественно, что итоговое решение в данной ситуации должна была принять я.

В конце концов, все же было решено ехать именно в Сочи, а уже на месте определиться, куда селиться и чем заниматься. Договорились отправиться рано утром, облегченно вздохнули и разошлись по домам – укладывать чемоданы. Увы, тронуться в путь с утра нам не удалось, а виновата во всем была одна прелестная особа, решившая, что уж в Сочи-то она непременно должна прихватить весь свой гардероб, включая зонтики, раскладушки, сумочки-недельки, чуть ли не ящик косметики и многое другое. Вы, наверное, уже догадались, о ком я.

Наконец, когда к обеду мы все же сумели затолкать это добро в машину Виктора, а затем и сами погрузиться в мою «ладушку», можно было начинать путешествие.

Не знаю, ездили ли вы в Сочи на машине, а вот мне как-то не привелось, добиралась раньше только поездом, как и мои коллеги, а потому всю дорогу мы восхищались всем, что попадалось нам на пути, начиная с маленьких закусочных, стоящих чуть ли не через каждый километр, и заканчивая качеством дороги.

Разницу мы почувствовали довольно быстро – сначала обе машины вынуждены были скакать по родным ухабам, как козлы по горам, но потом постепенно словно поплыли. Маринка по этому поводу даже пошутила:

– А спорим, я даже с закрытыми глазами в следующий раз смогу определить, где проходит граница Тарасовской области!..

– Все элементарно!.. Как только машина перестает скакать, как кузнечик, ты уже вдали от любимой области. Даже в окно смотреть не надо.

Эту тему тут же подхватил Сергей Иванович.

– Вы совершенно правильно подметили, – обратился он к Маринке. – Это только в России автомобилистам приходится передвигаться словно не по шоссе, а по лабиринту, петляя из стороны в сторону, а вот в западноевропейских странах это строго-настрого запрещено.

– Как это? – спросил Ромка. – Что, совсем руль крутить нельзя? Так это ж ничуть не интересно!

– Получается, что – нельзя, – неуверенно ответил ему Кряжимский. – За виляние туда-сюда там даже берут штрафы, и не маленькие. И вообще, правил у них там очень много. Вот, например, – продолжил он, – если ты захочешь притормозить, то что сделаешь?

– Сверну на обочину, – уверенно заявил Ромка и вопросительно покосился в мою сторону.

– И будешь не прав, – сказал Сергей Иванович. – Потому что там останавливаться даже за специальной полосой можно только в самом крайнем случае: при поломке, например. Да и то нужно сразу же выставить по обе стороны от машины аварийные знаки.

– А если я, например, поспать захочу? – не унимался Ромка. – Что, даже тогда остановиться нельзя будет?

– Нет, нельзя, для отдыха у них рядом с дорогами располагаются специальные стоянки, где можно остановить машину и немного вздремнуть.

Начало смеркаться. Пришлось притормозить у какой-то забегаловки и плотно перекусить в ней.

– Не знаю, как вы, а я планирую теперь поспать, – выйдя из-за деревянного столика и направляясь к моей «ладушке», сказала Маринка.

Никто ее останавливать не стал. Правда, пару минут спустя об этом пожалели, так как наша принцесса Турандот умудрилась занять своим телом чуть ли не весь салон, разложив все сиденья и развалившись на них прямо посередине.

Я попросила Виктора слегка потеснить эту мамзель, и рядом с ней улегся Ромка – никто другой просто бы не поместился. Остальным же – Кряжимскому, мне и Виктору – пришлось ютиться во второй машине и спать почти сидя. Впрочем, спать сидя было бы не так и сложно, если бы не жара, причем нестерпимая. В такой духоте мы просто не смогли заснуть, а потому предпочли немного прогуляться.

Только к утру нас сморил сон, да и то ненадолго – Маринка ведь к тому моменту уже выспалась и принялась будить всех остальных.

– Эй, лежебоки, вставайте, а то все на свете проспите, – толкая меня в бок, громко произнесла она. – Ну же, мы едем дальше или нет?

– Угу, – это все, что с огромным усилием выдавила из себя я, не в силах открыть глаза.

– Угу, угу, – передразнила меня Широкова. – Спать надо вовремя, когда все спят. Вон солнце уже высоко, а нам до моря еще ехать да ехать. Так весь отпуск в дороге проведем.

Кое-как пересилив себя, я все-таки смогла приподнять свои неимоверно тяжелые веки. Потом пару минут просто посидела, окончательно приходя в себя и слушая Маринкино стрекотание.

– Знаешь, мне этой ночью такой классный сон приснился, такой классный… – вдохновенно рассказывала она. – Ну просто прелесть. И настолько все в нем было реально и правдиво, что я сразу поняла – это видение, и оно уже ждет меня на теплом пляже, среди зеленых парков, голубых волн и…

– А это видение случайно не двухметрового роста, с голубыми глазами, очаровательной улыбкой и в белом как снег костюме? – протирая глаза руками, поинтересовалась я.