Страсти Христовы - [13]

Шрифт
Интервал

Остальные, здравомыслящие, прекрасно понимают: это бред. Бог не мог унизиться до ТАКОГО. Считать этого безумца новым Моисеем — значит нанести Богу страшное оскорбление.

По окончании допроса первосвященник разодрал на себе одежду. Это символическое действие судьи означало, что он считает подсудимого виновным в произнесении кощунства, а сам суд считает оконченным. За кощунство в Иудее полагалась смерть. Обычно через побиение камнями.

По очереди поднимаясь с мест, члены Верховного Синедриона произносили одну и ту же формулу: «Виновен и подлежит смертной казни!» Заседание было окончено.

Буква закона

Известен древнееврейский сборник законов «Мишна», в котором подробно описываются правила проведения судебных заседаний. Если сравнить Евангелия и Мишну, то выходит, что суд над Иисусом был проведен с нарушением множества норм.

Ясно, что судьи очень хотели, чтобы Он был убит. Ясно, что ради этого было нарушено множество очень важных для иудеев норм судопроизводства. Но почему? Ради чего? Откуда такая злоба и целеустремленность?

Историкам точно неизвестно, по каким именно дням проводились заседания Верховного Синедриона. Скорее всего, по срочному делу судьи могли собраться в любой день недели — но ни в коем случае не в пятницу и не накануне праздника. Дело в том, что смертный приговор считался слишком серьезным решением, чтобы его можно было утвердить в течение одного-единственного заседания.

Если судьи решали, что подозреваемый виновен и подлежит смертной казни, то вынесение окончательного решения откладывалось на сутки. Остыв и хорошенько поразмыслив, судьи должны были собраться еще раз и, еще раз все взвесив, решить: действительно ли казнь так уж необходима?

А поскольку в субботу и в праздники суд заседать не мог, то соответственно в пятницу и в канун праздников никаких заседаний проводиться не могло.

В Мишне особенно подчеркивается, что суд не мог заседать ночью. Тем не менее все Евангелия согласны: Иисус был осужден именно ночью и именно накануне праздника Пасхи.

Мир устроен таким образом, чтобы люди жили, как животные, и умирали, тоже, как животные. Люди в мире задыхаются без любви, но, когда Любовь к ним пришла сама, мир сделал все, чтобы убить, уничтожить, удалить из поля зрения эту любовь.

Бог хочет спасти каждого из людей, но мир не хочет, чтобы хоть кто-то был спасен.

Повторное заседание

В Евангелии от Марка читаем:

Рано утром старшие священники вместе со старейшинами и учителями Закона и весь Совет после совещания вынесли решение, связали руки Иисусу, отвели Его и передали Пилату.

Возможно, имеется в виду, что наутро, уже непосредственно в праздник Пасхи, было проведено то самое второе заседание. То есть суд над Иисусом был проведен все-таки в два этапа: сперва на ночном заседании его признали виновным, а спустя несколько часов, уже утром, утвердили обвинительный приговор.

Формально процедура была соблюдена: смертный приговор был утвержден не на одном заседании, а на двух. После этого Обвиняемый был передан оккупационным римским властям. Рано с утра связанный Иисус был приведен к префекту Иудеи Понтию Пилату.

6: Приговор Пилата

Распятие было совершенно нетипичной казнью для древних евреев. В сборнике древнееврейских законов Мишна указывается, что тот, кто приговорен судом к смертной казни, должен быть лишен жизни одним из четырех способов: через побиение камнями, сожжение, удавление веревкой или посредством меча.

Однако ко времени земной жизни Спасителя Палестина давно уже была не самостоятельным государством, а оккупированной территорией. Римляне лишили евреев права приводить в исполнение смертные приговоры.

В Талмуде прямо указывается:

За сорок лет до того, как был разрушен Иеруралимский Храм, отняты были у Иерусалима суды, ведущие к смерти.

Храм был разрушен римлянами в 70 году нашей эры. Значит, римляне запретили еврейским властям выносить смертные приговоры как раз где-то около того времени, о котором мы говорим.

Понтий Пилат

Рано-рано утром, еще до того, как на город опустится испепеляющий дневной зной, Подсудимый был доставлен к резиденции римского наместника Понтия Пилата.

Пилат был четвертым по счету наместником Иудеи. Он был послан в Палестину римским императором Тиберием и управлял страной около десяти лет: с 26 по 36 год.

Пилат мельком упомянут в трудах некоторых римских историков. Род, к которому он принадлежал, был довольно знатен. Несколько Понтиев носили звание сенатора, а один, Понтий Аквила, был другом Цицерона и даже участвовал в убийстве Юлия Цезаря.

Впрочем, к самому Пилату все это не относится. Сам он всегда упоминается лишь как наместник в Иудее. Где и когда он родился и чем занимался до вступления в должность, об этом историкам неизвестно.

Отношения с евреями у Пилата сразу же не задались. Евреи называли его «человеком несгибаемым, безжалостным и упрямым».

Едва прибыв на место службы, наместник повелел привезти в Иерусалим статуи императора и изображения римских орлов. Набожные иудеи считали подобные изображения святотатством. К Пилату были направлены просители, умолявшие его убрать кощунственные статуи из столицы.


Еще от автора Илья Юрьевич Стогов
История одной банды

Документальный роман рассказывает историю одной из самых радикальных банд последних десятилетий — скинхедов, которые в нулевых годах наводили ужас на все население России.


Мачо не плачут

Лучшая книга о 1990-х.


Ключи от Петербурга. От Гумилева до Гребенщикова за тысячу шагов

Илья Стогов открывает для нас свой Петербург – город удивительных легенд, непризнанных поэтов, отчаянных рок-н-ролльщиков и звезд подпольной культуры.


Десять пальцев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Буги-вуги-Book

«Каждый раз, когда мне случается приехать в Петербург, я первым делом звоню Илье Стогову. Потому что без него это просто промозглый и гордый чужой город. А c ним Петербург вдруг превращается в какой-то фантастический заповедник былинных героев. Нет больше улиц и набережных со смутно знакомыми названиями – каждый шаг ты ставишь ногу туда, где случилось что-то трагическое или анекдотическое. В общем, нет для меня никакого Петербурга Достоевского, и не надо.Есть Петербург Стогова.»Дмитрий Глуховский.


Мертвые могут танцевать

Герой этой книги живет в пути, как герои Керуака. Дорога — это краеугольный камень его бытия. Каир, Нью-Йорк, Москва, Киев, Пекин, Каракорум, Стамбул, Венеция, Лондон — новые впечатления, новые люди, чужие жизни, история и современность сменяют друг друга в головокружительной пляске. Еще одна страна, еще один город — кажется, вот-вот сложится паззл и ты поймешь что-то важное…