Страсть по объявлению - [19]

— Хм, — где-то сбоку произнесла Элви. Ее дыхание защекотало ему ухо. — Все не так страшно, как мне сначала показалось. Крови много, но ранка небольшая, слава Богу.

Виктор промолчал. Рана была довольно глубокой, однако тело само начало восстанавливать себя. Он получил ответ на еще один свой вопрос. Элви не смогла распознать в нем бессмертного. У них это обычно происходило на уровне инстинкта. Хотя, если бы не соответствующее обучение, они вряд ли смогли бы определить, что за сигналы посылает им мозг и тело.

Почувствовав, как ее руки замерли, а дыхание над его ухом стало прерывистым, он повернулся и заглянул ей в глаза. Сейчас в ее карих глазах, типичных для смертных, холодно посверкивали зеленые искорки, а радужка по краям отливала золотом. Она покусывала уголок рта, пристально разглядывая его все еще кровоточившее ухо. Было видно, каким длинным и острым стал у нее клык. Виктор не удивился. Ее лицо побледнело. Скорее всего она была голодна. Кровь привлекала ее. Он с любопытством ожидал, что будет дальше.

— О! — Неожиданно Элви тряхнула головой и сделала шаг в сторону, прикрывая рот рукой. Он мельком увидел, как клык скрылся за губами. Отвернувшись, она отбросила окровавленную вату, словно та была в огне. — Я думаю, все быстро заживет. Хотя вам лучше бы завтра показаться доктору.

— В докторе нет необходимости, — негромко произнес Виктор, следя за ней глазами. — Все, кто принадлежат нашей породе, быстро и успешно лечатся сами.

Элви выпрямилась, а потом медленно повернулась к нему.

— Наша порода? — как-то неуверенно повторила она, все еще держа руку у рта.

— Бессмертные, — тихо сказал он, а потом употребил термин, которым пользовались Брансуик с Мейбл. — Вампиры.

Элви задохнулась.

— Вы... Вы тоже?

Когда Виктор утвердительно кивнул, у нее упали руки, и она опустилась на стул напротив. Элви молча сидела, разглядывая его, и, судя по всему, просто не находила слов. Уже давно ее зубы стали обычного размера. Наконец она вымолвила:

— Когда я в первый раз вернулась из Мексики, мы с Мейбл попытались найти еще кого-нибудь, но...

Элви снова замолчала и дрожащей рукой убрала волосы с лица.

— Вам надо подкрепиться, — мягко посоветовал он.

Нехотя она встала, подошла к маленькому холодильнику, стоявшему позади стола, и достала пакет с кровью. Избегая его взгляда, взяла со стола ножницы, отрезала у пакета угол, а потом вылила половину содержимого в стакан на столе.

Уже поднеся стакан ко рту, она, явно вспомнив про приличия, остановилась и жестом предложила его Виктору. Покачав головой, он отказался, и тогда Элви отбросила смущение и опрокинула его в рот, как опрокидывают стакан виски. Эта процедура, казалось, была для нее привычным делом, и Виктор с любопытством наблюдал за ней. Она снова наполнила стакан.

— Я думал, что вы сегодня насытитесь Оуэном, — заметил он. — Вас просто трясло от желания впиться в него.

Элви легко рассмеялась и отпила из стакана.

— Ничего подобного. Уверена, он струсил бы, как и остальные.

— Он струсил бы? — заинтересовался Виктор.

Элви кивнула, облизнула губы и объяснила:

— Большинство из них боятся, и вообще от этого хлопот больше, чем... — Она пожала плечами и опять поднесла питье к губам.

— Если так, тогда почему не взять и не отказаться совсем от ритуального укуса?

Элви опустила стакан и с любопытством посмотрела на него.

— Вы уже знаете?

— Ваш капитан Брансуик просветил меня, — признался Виктор.

Что-то в его голосе подсказывало, что он не в восторге оттого, чем она занимается. Элви покивала головой и, опустив глаза, уставилась в стакан.

— Все начиналось несерьезно. Как-то вечером сюда наведалась компания подростков. Один из них — самый отвязный — все время подначивал меня, чтобы я его укусила. Дошло до того, что он вытащил из кармана нож, полоснул себя по руке и протянул ее мне.

Отгоняя воспоминание, Элви тряхнула головой.

— Страшно хотелось задать ему ремня. Но как бы я могла? Вместо этого я рассмеялась и сказала, что детей не кусаю. — Она поморщилась. — А потом сделала глупость, добавив, чтобы он приходил, когда станет мужчиной.

Элви вздохнула и пожала плечами.

— Два месяца спустя он вернулся со своей компанией. В день своего восемнадцатилетия. Пришел и сказал, что по закону он теперь взрослый мужчина, и потребовал, чтобы я выполнила обещание.

Ее губы сложились в жесткую линию.

— Я попыталась все свести к шутке, но он уперся. Друзья подняли такой гвалт, что Мейбл не выдержала и сказала, чтобы я укусила его, если ему так приспичило. Тем более что теперь он совершеннолетний. А для меня это будет означать выпить на один пакет крови меньше.

— Кончилось тем, что вы укусили его, — пробормотал Виктор.

Она кивнула.

— К величайшей досаде его друзей, я увела его сюда, в свой кабинет. Для меня казалось неприемлемым укусить его на глазах у всех, как это происходит в разных шоу для чокнутых. Помимо того, мне...

— Помимо того — что? — переспросил он, когда Элви замолчала.

Она покачала головой.

— Не важно, — тихо произнесла Элви, а потом продолжила: — Через пару недель они снова пришли. Теперь настал день рождения его приятеля. С первого взгляда было видно, что этот парнишка совсем другой закваски. На самом деле ему не хотелось, чтобы его кусали. Просто он боялся, будто друзья сочтут его маменькиным сынком. Я привела его сюда и объяснила, что ему эта затея ник чему. Наложила ему на шею повязку, чтобы никто ни о чем не догадался, и отправила восвояси. Потом я пожалела о своей мягкотелости. Потому что до меня дошли слухи, будто мальчик похваляется перед своими друзьями, как это было «круто». — Она закатила глаза. — Конечно, после подобных разговоров за укусом явился еще один, потом еще один. Так это стало своего рода традицией. Исполнилось восемнадцать? Тогда давай, чеши в «Беллу» и получи свой укус у Элви, — криво усмехнулась она. — Половину из них заставляют прийти друзья. Другой половине хочется пройти через испытание, но перспектива того, что произойдет с ними потом, пугает больше, чем возбуждает. У некоторых для этого вообще кишка тонка. Никого из них кусать просто не хочется. Но все они приходят в мой кабинет и — с укусом или без — получают марлевую повязку на шею.