Да-да.
Существо в техногенном Аду было очень голодно, но сейчас глад прошёл, а Ему – лучше; оно более спокойно, оно сыто и удовлетворено. Закрыв не имеющиеся в наличии глаза и обнулив, вернув на место системы, существо засыпает и, наверное, видит сны. Сны об очередном обманутом паломнике-приключенце-воришке, просто обычном человечке, призванном утолить подземного монстра жажду смерти и плоти с кровью. Того самого монстра, возведённого людскими руками чудовища, которое когда-то сделало само себя свободным, насытившись доверчивыми слабыми двуногими создателями и охранниками.
Единственный в своём роде дышащий плотоядный робот, питающийся жизнями, чтобы питать жизнь, погрузился в сновидения. Он заснул – до нового очередного пробуждения.
(Июнь 2016 года)
Контрольная
– И помните, дети, что Контроль осуществляется на самом высоком уровне.
"Ещё бы. Могла и не говорить, – саркастически подумал Паша. – Потому она и Контрольная, разве нет?"
Нина Алексеевна этого, к счастью, слышать не могла (не хватало ещё, чтобы ко всем иным формам слежения и управления добавили чтение мыслей!). Горделивая и самоуверенная, она проследовала к учительскому столу, села, заложила ногу на ногу и закурила от зажигалки сигарету в предварительно открытую форточку; за вытянутой в прямую линию спиной, разумеется, работал кондиционер.
Паша, одетый, подобно учительнице и одноклассникам и любому в школе, в типовую форму тёмного цвета (грязь менее заметна, очищается в стиральной машине без проблем), почесал затылок карандашом. Поменяв его на ручку и потормошив – ровно тем же способом – мозги ей, парнишка ни к чему не пришёл. Тогда-то шестиклассника и одолел страх, по-настоящему.
"А что… если не напишу?!"
От образов, вызванных предположением, вспотели брови, виски, шея… потом руки, грудь… стало едко, тепло и противно стекать потом на живот… ниже… ниже… Мальчик заёрзал на чистеньком, красивеньком стуле; глаза заметались по парте (просто больше их девать вышло некуда), девственно свободной от всяких школьных записей чернилами, фломастерами или чем угодно, подвернувшимся под руку креативному скучающему ученику либо ученице. Ни вырезанных ножиками смешных или похабных надписей, ни застаревших приклеенных жвачек – сверху на столешнице или снизу под ней, – ничего такого. Неподходящей, лишней креативности в школьниках любых возрастов поубавилось.
"В том-то и дело, – всё сильнее намокая, с ужасом помыслил Паша. – В том-то и дело… О боже! Неужели я не справлюсь? Теперь! Когда позади уже пять классов, не считая нулевого, объявленного обязательным, и минус-первого, подготовительного!.."
Конечно, волнение понятно – и, главное, легкообъяснимо; но всё же… неужто он не справится?.. Он где-то слышал, что провалившие загодя видели свой неуспех и, как следствие… Паша зажмурился! Вытер кулаком брови, после – пятернёй виски и шею; высушил мокрую руку о стандартную одежду.
Что там за тема?..
Он взглянул снова… или в первый раз? Так, так…; "Печорин как "герой нашего времени"". По роману… Да понятно, по чьему роману! И название он тоже помнит. Вот только… не ошибиться бы!..
– А теперь, когда я убедилась, что все на месте… – начала на следующий день Нина Алексеевна.
"Ещё бы ты не убедилась, – усмехнулся про себя Паша. – Кто в своём уме не придёт в школу? Даже среди наиболее отстающих и глупых, точно пробка, не найдётся этакого смельчака!"
Многократное подытоживание очевидного.
– Все работы проверены, – по шаблону объявила учительница всерусских языка и литературы. – Компьютер едва не завис от перегрузки, сканируя и рассматривая ваши сочинения.
Она улыбнулась, и больше – негромко рассмеялась; никто, однако, не отреагировал, никоим образом. Довольная, "Алексевна" продолжала:
– Компьютер, должна признаться, – "Ещё бы не должна! Попробовала бы не признаться", – долго и усердно думал, прежде чем подсчитать и вывести на экран результаты.
""Компьютер не ошибается, – вспомнилось Паше, как обычно в минуты оглашения вердикта; все остальные наверняка перемалывали в головах в тысячный раз то же самое, и – одно и то же. – Если, невзирая на это, компьютер допустил ошибку, неверным признаётся самый процесс анализирования". Прописная и неписаная истина.
– Сначала мне показалось, – опять отступила чуть в сторону учительница, – что уважаемый Ко выдал неправильное решение.
Паша напрягся пуще прежнего: что она мелит?! Он осмотрелся; на лицах учеников разных рас, возрастов, образования и способностей, однако единых языка и строя, запечатлелось выражение безмерного волнения вперемешку с хаотической мукой.
– Только Ко не ошибается, – неумолимо штамповала Нина Алексеевна. – Итак, приняв это во внимание и не пытаясь ни в малейшей степени оспорить, вот результаты: сдали все. На неожиданный случай, добавлю: с нынешнего года орфография, пунктуация, грамматика и другие незначащие факторы в расчёт не принимаются .
Шумный, единогласный облегчённый вздох.
– Не сдал Плетнёв.
Услышав собственную фамилию, Паша, лишённый воздуха и не успевший заново вдохнуть, замер, застыл, будто замороженный, словно пробитый – сразу и навек, до долгой, тяжёлой смерти, параличом.
