Странствия с моим гуру - [26]

Отец мальчика, по имени Бабулал, выбрался вслед за мной. Какие-то две молоденькие девушки, закутанные в оранжевые сари, присели на плоской крыше хижины, разглядывая меня с интересом. Когда я, целясь фотоаппаратом, повернулся в их сторону, они заслонили лица, суеверно пугаясь, как бы я не украл их души и не спрятал в черной коробочке.

— Расскажите, как все это было с мальчиком…

— У нас в селе Джарка Нагла много коз и овец…

Я сразу же припомнил больших безрогих коз с шерстью шоколадного цвета. Они опираются передними ногами о ствол деревца и протискивают между длинными колючками подвижные мордочки, ощипывая скудную зелень. Их широкие уши слегка колышутся, а узенькие янтарные зрачки хитро поблескивают.

— Стада разбредаются по полянам среди высокой слоновой травы и густых кустов акаций. Волку легко распугать пасущихся коз и загнать намеченную… У нас ведь нет больших полей, с водой трудно, но сахарный тростник тоже хорошее убежище для волков…

Вокруг нас собирался народ. Все кивали головами и, как античный хор, громким бормотанием подтверждали слова Бабулала.

— А как же было с мальчиком? — сгорал от нетерпения секретарь, — Когда вы его потеряли?

— Мы маленьких детей берем с собой в поле. Моему сынку Пасураму тогда было уже почти два года, его можно было отпускать бегать одного… Мы косили траву. Когда я услыхал крик, то сразу же обернулся, но нигде не мог его увидеть. Мы бегали, как безумные, я весь был изранен колючками… Но он пропал, волки уволокли его по своим тропинкам.

— Здесь дети пропадают часто, — произнесла женщина с круглым глиняным сосудом на голове.

— А разве нельзя попросить охотников, чтобы они выгнали волков?

— Они и теперь-то приехали только потому, что появились пантеры, — ответил высокий сутулый крестьянин.

— Ради пантер они могут приезжать и на машине.

— Пантеры охотятся парами, они наглые. Могут подобраться к хижине в сумерки и прямо с порога утащить собаку.

— А что было дальше с мальчиком? — направлял я разговор к основной теме.

— Полтора года тому назад один пастух говорил, что заметил то ли человека, то ли зверя, который носился в кустах вместе с волками… Потом дети клялись, что видели, как это существо лакало воду из ручья. Они не могли подойти ближе, старая волчица следила. Она как оскалила зубы да заворчала — дети в крик и разбежались.

— Как же могло случиться, что волки сразу не загрызли мальчика?

— Должно быть, он родился под счастливой звездой, — проговорил отец, — его защищали боги…

— Или он был волком перед этим. Кто-то его убил, и он не завершил искупления… Поэтому он должен был прожить волком часть человеческой жизни, — пытались объяснить другие.

— Может быть, когда волчица бросила его щенкам, он оборонялся, возился в логове и пропитался запахом волчат. А потом начал сосать волчицу… Тогда уже она приняла его за своего…

— Он сильный, молоко волчицы придает силы…

— Двухгодовалый мальчик и еще сосал? — удивился я.

— У нас детей долго кормят грудью, часто до четырех лет. Женщины верят, что это хорошо для ребенка и для матери. Пока кормит, не будет нового ребенка, — деловито пояснял Бабулал.

— Но это неправда, — промолвила женщина с сосудом на голове.

— В течение последних двух лет волки принесли особенно много вреда. Они так хитро обдумывали засады на стада, которые шли на водопой, будто у них был человеческий разум. Тогда у нас стали поговаривать, что ими верховодит человек-волк, что волки украли его еще ребенком и воспитали предводителем.

— Но это ложь. Мальчик действительно кусается и воет, как волк, но бегает гораздо медленнее, он глупее их, — сказал старый крестьянин.

— Он еще малыш, — обрушился на него отец мальчика. — А вот если бы он уже вырос, вы увидели бы, какой из него получился волк… Пасураму нет еще и семи лет.

— А как его схватили? — спросил я, наблюдая украдкой за двумя молодыми девушками, которые, как совы, присели на краю крыши. Мне хотелось их сфотографировать.

— Приехали охотники стрелять пантер. Облава подняла в чаще много всякого зверья, застрелили и нескольких волков. Тогда из чащи показался мальчик и перебежал дорогу. Хорошо еще, что охотники его не убили. Они могли бы и выстрелить.

— Трудно даже было поверить, что это мальчик: он бежал на четвереньках, весь в грязи. Иногда спотыкался, потому что наступал руками на длинные волосы, все в листьях и колючках, — добавил старый крестьянин. — Я тоже был на облаве, мы стали ловить мальчика. Он царапался и кусался как бешеный. Его пришлось прижать ветками, чтобы связать. Мы-то еще и не знали, что нам удалось поймать. Сбежались люди, одни говорили, что это зверь, другие, что лесной божок, а кто-то из стрелков попробовал надрезать ножом ему ухо… Пошла кровь, значит, он был земной.

— Я сразу же узнал, что это мой сын, — закричал Бабулал. — У него на шее была серебряная цепочка. Жена плакала от радости. Но мы не могли к нему приблизиться, он кусался и царапался, а когти у него были толстые и острые.

— Когда его везли на джипе, он все время выл, а в кустах ему вторили волки. А вдоль дороги бежала старая волчица. Она убежала только тогда, когда в нее выстрелили.