Странствие Парка - [12]

Мальчик спустился вниз по склону холма мимо курятников, из которых доносилось громкое кудахтанье. Стоило ему на секунду оторвать взгляд от собственных ног и посмотреть вверх, как резкий запах заставил его снова опустить глаза: правая кроссовка стояла в середине свежей кучи, оставленной коровой или лошадью или каким-то другим животным. Парка чуть не стошнило, когда он вытащил кроссовку, заляпанную зеленым. Обтерев подошву и бока о траву, мальчик пошел дальше. Он миновал сарай и еще один поменьше, перед которым стояла кормушка. Кажется, это был хлев, потому что ниже по склону у заросшего водорослями пруда копались в грязи свиньи.

По извилистой гравийной дороге Парк прошел мимо сараев со старой техникой, перелез через железные ворота и направился к маленькому деревянному домику у подножия холма. Из домика вытекал ручей, он впадал в пруд. Мальчик отодвинул ржавую щеколду и толкнул дверь. Внутри было темно. Еще раньше, чем глаза привыкли к сумраку, Парк услышал пение родника и почувствовал свежий запах воды. Вода бежала по железной трубе и стекала в бетонный желоб. На деревянной полочке над желобом лежала половина скорлупы кокосового ореха. Мальчик подставил скорлупу под струю, подождал, пока она наполнится, и поднес к губам. Никогда в жизни он не пил ничего подобного этой воде. Он словно не знал раньше, что такое настоящая вода. Чистый сладковатый вкус смешался с еле уловимым запахом сухой травы от скорлупы. Парк выпил все до капли. Вода была такой студеной, что у него заломило в груди.

Мальчик сел на край желоба, поставив ноги на бетонную плиту пола.

«Если я смогу приходить сюда каждый день, — подумал он, — если я смогу сюда приходить, я переживу две недели».

Он встал и закрыл дверь. Умиротворяющая тишина наполнила все его существо. Упав на колени на холодный пол, он снял шлем и положил его перед алтарем. Созерцай и молись. Если он выдержит бдение, то на рассвете предстанет перед Верховным Королем, и получит от него меч, и станет рыцарем. И, как знать, может быть, когда он совершит много славных подвигов, его имя украсит одно из мест за Круглым столом. Дождется ли этого дня прекрасная дама, в чьих белоснежных руках находится его сердце? Он не осмелится произнести ни слова, пока не заслужит ее благосклонность рыцарскими подвигами. Нет, не время думать о ней. Этой ночью все мысли должны быть устремлены к Граалю. Эта ночь — для размышлений о святом. Чаша засветилась неземным сиянием. Видение, конечно же, ниспослано ему, это знак…

— Что ты тут делать?

Парк вскочил. В дверном проеме стояла черноволосая девочка, прямые волосы беспорядочно лежали вокруг узкого смуглого лица, красная бейсболка[29] на макушке походила на парусник. Она расставила тонкие руки и ладонями уперлась в дверной косяк на уровне плеч. Надеты на девочке были полинявшие джинсы и когда-то белая футболка.

Что ты тут делать? — снова спросила она.

Парк открыл рот, но не смог ничего ответить.

— Мой, — произнесла девочка. — Мой место.

6. Вызов от незнакомки

— Выходить, где я тебя видеть, — приказала девочка, отойдя в сторону, уверенная, что Парк послушается. Он вышел, жмурясь от яркого солнечного света.

— Я тебя раньше не видеть, — продолжала она. — Как тебя звать?

— Поросеночек, — робко ответил мальчик, хоть и был выше ее ростом.

— Значит, Свинтус, — презрительно заключила она. И тут Парк сообразил, что назвал свое детское имя, но было поздно.

Девочка была из Индии, или Китая, или из другой восточной страны. Кем бы она ни была, разумеется, она не Броутон.

Девочка внимательно окинула его взглядом с ног до головы и обратно, словно Парк продавался на аукционе.

— Сколько лет?

«Может, еще зубы проверишь?» — хотел было ответить Парк, но сдержался. Она и так враждебно настроена.

— Двенадцать, — сказал Парк. — исполнится осенью. Совсем скоро.

Ему нужно какое-то преимущество перед ней. На ее возраст ничто не указывало, а сама она не сказала. Парк улыбнулся про себя. Если ничего не говорит, значит, младше и не хочет признаваться. В любом случае он выше ее на целый фут.

— Толстый, — заявила она, уперев маленькую ладошку в бедро.

— Я не толстый. Я … я хорошо сложен для своего возраста.

Она захихикала.

— Поросенок, Поросенок, жирный-жирный Поросенок, — запела она, с вызовом прищурив глаза.

Да кто она такая!

— Парк! — крикнул мальчик. — Парк!

— Гавк! Гавк! Как собака. Хрю! Хрю! Как свинья, — она зажала нос большим и указательным пальцами. — И вонять, как свинья.

От ярости Парк не мог говорить. Он развернулся и побежал прочь от нее вверх по холму и тут же снова наступил в огромную чавкающую кучу. За спиной послышался смех. Мальчик вытащил ногу и снова стал вытирать кроссовку о траву. Он не доставит ей удовольствие и не оглянется. Воображение нарисовало ему, как девочка катается по земле около источника, корчась от смеха.

Огромными шагами Парк взобрался на холм. Как лучше: перелезть через ворота или открыть их? Он знал, что есть правильный ответ, но как бы он ни поступил, он ошибется. Он решил открыть ворота. Это показалось ему безопасней, чем карабкаться по железным прутьям на глазах девчонки. Закрыты они были на кольцо из проволоки, надетое на заборный столб. Мальчик сдернул кольцо, и ворота, чуть не сбив его с ног, резко распахнулись, ударив со всего размаху по сараю у дороги. Он тут же побежал за ними, но девочка, конечно же, все видела. Краем глаза он заметил, как она стоит, расставив ноги и уперев руки в худые бока, и смеется над ним. Парк крепко схватил тяжелые ворота и неуклюже стал их тянуть назад, изо всех сил стараясь не смотреть в ее сторону, пока не закрыл створку и не надел обратно проволочное кольцо.