Странное путешествие мистера Долдри - [66]

Очень рада слышать, что ваша работа продвигается и что вам нравится писать под стеклянной крышей. В конце концов, мне приятно представлять вас у меня дома с кистью в руке, надеюсь, что каждый вечер, уходя, вы оставляете после себя немного краски и своего сумасбродства, чтобы оживить эти стены (считайте это дружеским комплиментом).

Часто хочу написать вам, но так устаю, что каждый раз отказываюсь от этой затеи. Да и сейчас заканчиваю свое слишком короткое письмо, в котором хотела бы рассказать еще много всего, потому что глаза слипаются. Знайте, что я верна нашей дружбе и каждый вечер перед сном посылаю вам из окна в Ускюдаре сердечный привет.

Целую.

Алиса

P.S. Я решила учить турецкий, мне он очень нравится. Меня учит Джан, и я так легко все схватываю, что он диву дается. Говорит, что у меня совсем нет акцента и что он мной гордится. Надеюсь, вы тоже.

Моя дорогая Сьюзи!

Не удивляйтесь… Вы же окрестили меня Антоном, хотя меня зовут Итан, и еще вы постоянно называете меня «дорогой Долдри».

Кто этот Антон, о котором вы думали, когда писали свое последнее письмо, пришедшее так же поздно, как и предыдущее?

Если бы я так не боялся помарок, то зачеркнул бы верхние строки, из-за которых вы наверняка решите, что я в дурном настроении. В этом есть доля правды. Я недоволен работой, которую делал много дней. Дома Ускюдара и тот, где теперь поселились вы, мне никак не даются. Поймите, что от Галатского моста, где мы с вами находились, они казались крошечными, а сейчас, когда я знаю, что там живете вы, я хочу изобразить их огромными и хорошо узнаваемыми, чтобы вы могли различить среди них свой.

Я заметил, что в последнем письме вы ничего не говорите о своей работе. Я не как партнер беспокоюсь, просто любопытствую как друг. Как у вас дела? Удалось ли вам создать иллюзию пыли или, может, выслать ее вам бандеролью?

Мой старый «остин» приказал долго жить. Это далеко не так печально, как кончина господина Земирли, но с «остином» я был знаком гораздо дольше и, когда оставлял его в гараже, — не буду от вас скрывать, — у меня защемило сердце. Приятное заключается в том, что теперь я смогу потратить часть своего наследства, которое вы отказались помочь мне промотать, и на следующей неделе куплю себе новый автомобиль. Надеюсь (если однажды вы вернетесь), что буду иметь удовольствие дать вам его поводить. Поскольку вы, как видно, еще задерживаетесь, я решил заплатить за вашу квартиру нашей хозяйке. Пожалуйста, не препятствуйте мне, это вполне естественно, поскольку я занимаю ваше жилье один.

Надеюсь, что ваша поездка на Принцевы острова оказалась приятной. Что до воскресного досуга, то ваша подруга Кэрол позвала меня в выходные в кино. Очень необычное предложение для меня, я ведь туда никогда не хожу.

Не могу назвать вам фильм, который мы будем смотреть, это сюрприз. Расскажу об этом в следующем письме.

Шлю вам сердечный привет из вашей квартиры, которую покидаю по вечерам, когда ухожу к себе.

До свидания, дорогая Алиса. Я скучаю по нашим ужинам в Стамбуле, а ваши рассказы про ресторан этой Мамы-джан и ее мужа-повара будят во мне аппетит.

Долдри

P.S. Восхищен вашими языковыми талантами. Однако, если Джан ваш единственный преподаватель, было бы не лишним иногда заглянуть в словарь, чтобы проверить его переводы.

Конечно, это всего лишь совет…

Долдри!

Я только что вернулась из ресторана и пишу вам среди ночи, потому что не могу уснуть. Сегодня со мной произошло нечто поразительное.

Как обычно, утром за мной зашел Джан. Мы спускались по холму Ускюдар к Босфору. Ночью сгорел один старый дом, и его фасад обрушился прямо посреди улицы, по которой мы обычно ходим. Нам пришлось обходить это печальное место. Соседние улицы тоже оказались завалены, и мы сделали большой крюк.

Помните, я говорила вам, что одного запаха достаточно, чтобы воскресить в памяти забытое место? Мы шли вдоль железной ограды, увитой розами, и я остановилась. Этот запах — смесь липы и дикой розы — показался мне странно знакомым. Мы вошли в ворота и в глубине у стены увидели заброшенного вида домик.

Мы прошли во двор, где обнаружили старика, заботливо ухаживавшего за садом, который пробуждался с приходом весны. Неожиданно я узнала запах роз, гравия, беленых стен, каменной скамьи под молодой листвой липы, и это место воскресло в моей памяти. Я увидела этот двор, заполненный детьми, узнала голубую дверь на крыльце, эти забытые картины являлись словно во сне.

Старик подошел и спросил, что мы ищем. Я спросила его, не было ли здесь раньше школы.

— Да, — с волнением отвечал он, — здесь была очень маленькая школа, но здесь теперь только один обитатель, да и тот сделался садовником.

Старик рассказал, что в начале века он, тогда совсем молодой человек, служил тут учителем. Школа принадлежала его отцу, который был директором. Во время революции 1923 года школу закрыли, и с тех пор она никогда не работала.

Он надел очки, подошел ко мне совсем близко и так пристально на меня посмотрел, что мне стало не по себе. Он поставил грабли и сказал:

— Я тебя узнаю, ты маленькая Ануш.

Сначала я подумала, что он не в себе, но потом вспомнила, что то же самое мы оба сначала подумали о бедном господине Земирли, и тогда, отбросив предубеждение, я сказала, что он ошибается, меня зовут Алиса.