Странная философия ненасилия - [32]
Обратим внимание на то, что ответ злом на зло или, иначе говоря, месть Христос не признает ни в каком виде. Он отвергает грубое физическое насилие — к примеру, выбивание врагу глаза как месть за выбитый глаз; но точно так же, в этом же самом предложении он отвергает возможность отомстить «цивилизованно», с использованием суда. Впоследствии апостол Павел потребовал от христиан не обращаться в суд, поскольку судебное разбирательство двух христиан между собой — это их публичный позор перед язычниками. Не в суде, а среди христиан, полюбовно должны разрешаться все противоречия и конфликты.
Итак, на насилие надо отвечать прощением и любовью.
Христос специально подчеркивает, что любить надо не только ближних своих, не только друзей, не только людей, которые любят вас. Надо любить и врагов. Любить друзей и близких легко; на это способны и мытари (т. е. сборщики податей, которые во времена Христа почему-то считались достойными презрения, грубыми и примитивными существами). Куда более сложно любить врагов своих, то есть людей, сделавших человеку зло или замышляющих его.
«Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не также поступают и язычники? Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.»[2]
Если принимать во внимание только эти два известнейших места из Нагорной проповеди Христа, его позиция представлялась бы совершенно однозначной: сила не должна применяться ни в каких случаях. Врагов следует любить, даже если они ненавидят вас, проклинают вас, обижают и гонят. Отвечать на них ненависть следует любовью. Следует постоянно стремиться к миру самим и примирять всех враждующих: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими».
Однако в Евангелиях можно найти и другие слова, которые свидетельствуют о том, что Христос не только признает борьбу, но и прямо связывает ее со своим учением: «Не думайте, что я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч».[3] Менее радикально это заявление звучит в Евангелии от Луки: здесь Спаситель говорит о том, что он принес не мир, но разделение[4]. Смысл, однако, весьма близок, особенно если учесть, что «разделение» синонимично в данном случае «раздору».
Тема меча в христианстве исследована досконально — и это понятно, если учесть, какую роль в его истории сыграли крестовые походы и последующие войны за веру. Священное Писание внимательно изучалось: искали малейшие упоминания о мече, который однозначно может толковаться только как оружие для войны. Что же обнаружилось?
После тайной вечери с учениками Христос сам завел речь о необходимости вооружаться, причем приобрести оружие следовало любой ценой: «Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет — продай одежду свою и купи меч. Они сказали: Господи! Вот здесь два меча. Он сказал им: довольно»[5].
Один из этих мечей использовал Петр, чтобы защитить Учителя, когда Его пришли брать под стражу в Гефсиманском саду: «Симон же Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо. Имя рабу было Малх. Но Иисус сказал Петру: вложи меч в ножны; неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец. Тогда воины и тысяченачальник и служители Иудейские взяли Иисуса и связали Его»[6].
Как видим, в Евангелии от Иоанна Христос не выражает осуждения применяющим силу. Его слова можно понимать так: Петр и другие апостолы могут помешать аресту, и тогда Христос не сможет погибнуть, исполняя Свое предназначение в мире, определенное Богом-Отцом. В Евангелии от Матфея Иисус останавливает Петра другими словами: «Все, взявшие меч, от меча погибнут».[7] Обычно эти слова интерпретируют как осуждение Христом военных действий. А, между тем, никакого осуждения здесь, если вдуматься, нет. Да, человек, который взял в руки оружие в трудные времена, когда надо сражаться с врагом, может погибнуть от меча в бою. Но это — достойная смерть, которая вовсе не осуждается Христом. Другое дело, что такая смерть не уготована Петру: он должен проповедовать учение Христа после его смерти и тоже закончить свою жизнь на кресте (от меча, в отличие от него, погибнет Павел). И богословы, и историки философии не раз подчеркивали, что слова о гибели от меча вовсе не означают безусловного осуждения вооруженной борьбы Христом. Вот одно из недавних суждений на эту тему:
«Вооруженной обороны Христос оказывать не хотел и не собирался. Однако Христос учил любви, а любовь предполагает самопожертвование. Взявшие меч погибнут от меча, но именно заповедь любви может побудить человека принять и эту гибель, потому что бывают ситуации, существуют моральные и духовные ценности, во имя которых стоит умирать; в том числе во имя мира и спасения людей. Именно мир, не только политический, а и внутренний, духовный, более всего нуждается в защите и достоин ее»
