Странная цивилизация - [2]

Автор упоминает о существующих или альтернативных взглядах на человека, историю и цивилизацию лишь для того, чтобы подвергнуть их весьма беспощадному критическому разбору, или потому, что находит в них подтверждение своим мыслям. Ведущими для него являются только принцип причинности, сознательное следование альтруизму и гуманизму, и заведомое исключение сверхъестественных или непознаваемых сил. Привлечение в качестве аргументов норм демократии, политики, юридической казуистики, схоластики, религиозных догм, …«народных традиций» и консервативного мышления, только потому что оно массовое, для объяснения или оправдания цивилизационных процессов, он считает погружением в малозначительные частности, искусственным и надуманным. Возражения, основанные на моде или вкусовщине, автор вообще отбрасывает как не стоящие внимания, оставляя не «свободу голосования», а свободу дискуссии (и даже приветствуя ее!) на основе четких постулатов и аргументов. Иногда даже создается впечатление, что автор специально провоцирует читателя, чтобы вызвать его на дискуссию. Он безапелляционно материалистичен и нетерпим, его выводы могут вызвать даже протест… Видимо, это дало повод одному из его респондентов (автор познакомил меня со своей электронной перепиской), профессору философского факультета МГУ, президенту Российского Гуманистического Общества и главному редактору журнала «Здравый смысл» В.А. Кувакину написать, что он «завидует дискуссионному таланту» автора. Это мнение выражено и в письмах читателей крупнейшей газеты русской эмиграции «Новое Русское Слово» (НРС), выходящей в Нью-Йорке. В одном из них прямо указано: «Цаплин буквально разгромил своих оппонентов в десятках диспутов». Там же, месяцем раньше, была опубликована реакция одного бруклинского раввина, в которой он, видимо, сетует на этот факт и «от имени всех верующих людей мира… требует, чтобы публичное извинение… от него потребовало американское правосудие (! Д.М.)». «Правосудие», видимо, еще размышляет, но накал страстей, которые вызывают публикации В. Цаплина – очевиден…

Намерение автора определить действительные причины состояния современной цивилизации, роль распространенных понятий, форм и предрассудков – «культуры неадекватности», по его выраженеию, и того, к чему это приводит в жизни, было темой многочисленных статей, опубликованных в эмигрантской газете «Взгляд», также издававшейся в Нью-Йорке, и нашедших свое отражение в предлагаемой книге. Приведу выдержку из одного письма как еще одной обобщающей характеристики намерения В.Цаплина: «Значение статей В.Цаплина в том, что они помогают нам увидеть собачий ошейник на собственной шее». «Дискуссионный талант» используется им для аргументации основных утверждений, которые, действительно, часто нетривиальны. По поводу одного из разделов академик отделения физики Российской Академии Наук Е.Б. Александров, писал: «Мне он показался интересным, как откровение для 99% населения земного шара… И в этом смысле далеко не тривиальным» и далее: «По большей части я готов подписаться под всем Вами сказанным», а широко известный писатель-фантаст Б.Н. Стругацкий по поводу другого раздела книги заметил, что в нем «просто превосходно показана временность демократии».

Определенную романтичность и даже кажущуюся утопичность своих размышлений, автор сочетает с жестким прагматизмом. Он убежден, что изменить человечество можно только используя те экономические приемы, государственные и общественные структуры, которые в свое время должны быть радикально реформированы или упразднены. Подход, который он предлагает для постепенного создания «гармоничной и прогрессивной цивилизации», основан на детальном и последовательном анализе, с которым может ознакомиться читатель книги. Резюмируя, можно сказать, что условием успешности изменений В. Цаплин считает постепенное превращение «стереотипического массового мышления в полноценное». Причем это не сможет произойти в результате эволюции, а лишь в результате сознательной деятельности «интеллектуальной элиты, осознанно не рвущейся к власти и исключающей силовые методы», при временном сохранении существующей системы взаимоотношений в мире. Подъем уровня массового мышления будет происходить мирным путем в результате «естественной смены поколений». Он убежден, что революционный путь преобразований при сохранении прежнего уровня массового мышления безнадежен, и поэтому не выражает удивления тем, что, кроме массовых жертв и жестокостей, революции ни к чему не приводили и ничего по существу не меняли. Общим решением, по мнению автора, может стать только социальное планирование, главным элементом которого должно стать последовательное повышение качества массового мышления, возможный механизм которого описан в книге и назван «конструктивной футурологией». На безальтернативности такого подхода автор настаивает, несмотря на тенденции, стихию свободной экономики, разгул мракобесия, общеизвестные масштабы терроризма и продолжающееся хаотическое, по определению автора, развитие цивилизации. Автор убежден, что подобное осуществимо, хоть и выглядит утопично. Невозможно не признать, что ничего фантастического и принципиально нереализуемого в предлагаемых шагах нет.