Но центральный сюжет «Страны возможностей» частный, не героический. Даже довлатовский герой в конечном итоге карикатурен — балагур, рассказывающий посреди застолья очередной анекдотец. «Я был Ромой, которому к девяти надо было быть дома», — это обычный парень из типичной российской семьи, который понял все, что понял герой Майкла Дугласа из «С меня хватит», только гораздо раньше. Правда, и крошить всех подряд не пошел, решив вместо этого во всех подробностях зафиксировать свою горемычную жизнь. Подробностей тут действительно много. Во время чтения становится душно от дыма плохих сигарет, спертого воздуха съемных хат с вповалку лежащими телами, пивного амбре, челябинского смога и особого климата пластмассовых офисов.
«Лучшие люди страны» в ٢٠١٢–2013 годах любовались приятными лицами друг друга на митингах, а герой книги бегал по собеседованиям, валялся на полу в общаге или сидел на стуле, думая, что пора бы поставить тарелку с остатками каши в раковину, чтобы не засохла и не прилипла.
Пока все его однокурсники, уже нашедшие работу по душе, ездят в командировки, выкладывают фотки в Инстаграм и пишут в Твиттер, он спускается в столовую общаги за бесплатным хлебом. Людям с приятными лицами, которые сидели во всех этих WOS, «Большом городе» и тому подобных уважаемых изданиях, обычно очень неприятно, когда приходит человек с не таким уж приятным лицом и просит гонорар. Поэтому людям с не-такими-уж-приятными-лицами лучше бы начинать выходить из тени, чтобы поинтересоваться, где вы все были, когда мы хлебали воду из чайника, закупались крупой и блевали от курения на голодный желудок?
Я не был уверен, что сам когда-нибудь прекращу влачить подобное существование. В ٢٠٠٩ году я жил в Петербурге, работы не было, полтора месяца я провел в «Адидасе» и уволился, когда один из коллег, таких же бесправных мальчиков на побегушках, сделал мне замечание за то, что я присел на корты в торговом зале. «Ты че расселся, не на каникулах!» Потом уволился после трех недель в «Комсомольской правде — Петербург», когда меня вооружили «мыльницей» и приказали караулить с нею наперевес Мадонну у отеля «Астория»: «Ты просто растолкай там других журналистов, будь первым! Настоящий репортер должен быть дерзким». Затем уволился после десяти дней в статусе «технического писателя». Я сочинял «контент» для сайтов, которые продавали арматуру, подержанные холодильники, шлакоблоки, силикатный кирпич. «Автоматика распашных ворот автоматика секционных ворот ворота привод выездные ворота изготовление ворот изготовление откидных ворот». Совершенно без всякой работы я прожил месяцев пять-шесть. Помню, как поднимал ковер в съемной однушке на улице Добровольцев, чтобы найти хотя бы рубль, — мне не хватало ٥٠ копеек на кетанов, очень болел зуб. Помню, как вырывался из цепких лап кассирши магазина «٧Я», когда я, пройдя через рамки, запищал — сумка была под завязку набита едой. Пропитание я добывал тогда только таким образом. Одновременно с этим я писал рассказы и реп, никогда, впрочем, не рассчитывая, что найду слушателей. Я листал «Афишу», с ненавистью наблюдая, кого авторы журнала называли «важнейшим явлением русской новой волны». Я хотел встретить этих музыкантов на улицах — многие из них жили в Петербурге — и сделать официальное заявление. Это заявление за меня уже написал Лимонов в конце «Эдички».
Сколько людей с не такими уж приятными лицами повторили мой путь, сколько повторили путь Романа и сколько еще этим путем пройдут. Этим ребятам нужна «Страна возможностей». Но не для того, чтобы учиться на чужих ошибках, а чтобы понять: так все и будет, будет долго и может никогда не закончиться. А может, официант-китаец вдруг поставит перед тобой стакан пива за шесть евро, а ты ему еще и оставишь чаевые, прежде чем переодеться в купальные плавки и отправиться к морю. А через год снова будешь додавливать майонез «Ряба» в бережно заваренный «Роллтон».
— Константин Сперанский (группа «макулатура»)
