Страна возможностей - [35]

— Слушайтакоедело, уменяпроблемыввузеимнеочень нужно…

— Что?

— Кхм. Я говорю, что я, к сожалению, ухожу. Нужно писать диплом и у меня проблемы с учебой.

— Да? Жаль. Ну ладно, заполни заявление. Но две недели нужно будет еще отработать.

Я испытал огромное облегчение. «Ну, — думаю, — теперь я могу хоть сто раз уволиться, уже не страшно».

Третье собеседование

— Так, почему вы решили идти к нам в благотворительный фонд, это понятно. Большая идея, это я поняла, ладно.

Расскажите, что вы пробовали, что вам было интересно, что нет?

— Одно время интересовался дизайном, что-то сам дома рисовал, программы эти изучал, потом поступил на кафедру дизайна, понял, что ошибался, и как-то остыл.

— Так.

— Время от времени занимался журналистикой, писал для разных сайтов. Наверное, это мне больше всего нравилось: писать про разных странных людей, разбираться в чем-то новом. Только вот, знаете, жить впроголодь надоело.

— Могу представить.

— Интересовался монтажом. Выучил сам программы, потом пришел в одну контору, посмотрел на эти протертые кресла, красные глаза сотрудников и решил, что так не хочу просидеть всю жизнь.

— Но так почти везде. Люди приходят на работу, смотрят в компьютер.

— Наверное, это меня и испугало. Мне хочется, знаете, больше работать с людьми, идеями, а не смотреть в компьютер.

Пустые слова. Я ненавижу общаться с людьми.

— В свое время думал пойти на телевидение, даже прошел в университете отбор на кафедру, но потом подумал, что телевидение — это больше, чем светить лицом, и передумал.

— Скажите, — сказала она, отложив ручку, — а вы сами знаете, чего хотите?

С уверенностью могу сказать, чем я заниматься не хочу. А с остальным уже сложно. Мой отец сказал однажды:

— Мой тебе совет — не распыляйся. Я в юности мечтал, что у меня будет своя слесарная мастерская, где я буду верстать, а потом у меня началось то, пятое, десятое, и вот я теперь в гараже чиню эти железки, которые ненавижу. Так что выбери что-нибудь одно и бейся, а возьмешься за все сразу — не получится ничего.

Так и я теперь иду по отцовским стопам: пятое, десятое, а в итоге ничего.

— Так чем вы хотите заниматься?

— Я уже давно хочу содействовать благотворительности. Вот прям сколько себя помню.

Мне не перезвонили.

Хорошие времена 2015

А потом я начал работать smm-щиком, вести соцсети для одного сайта. Непыльная работа: заливать новости в группы. Родителям говоришь, что занимаешься рекламой, а дальше уже никто не будет разбираться. Потом взял еще одну работу, и мы с девушкой почти начали сорить деньгами. Стали ходить в хорошие кафе, отмечали праздники в неплохих ресторанах, перестали считать рубли и остаток до конца недели. Я перестал следить, как приходят деньги от родителей.

— Мама, — говорил я, — я уже справляюсь сам.

— Пока мы можем — не жалуйся, бери, пока дают.

Я смог платить за других, впервые делать хорошие подарки, а не те, за которые стыдно. Впервые за столько лет наступили Хорошие Времена, я почувствовал себя Человеком. Каждое утро я вставал, разлеплял сонные глаза и нырял в интернет, и так до вечера, порой до ночи. Только на стул сядешь — а уже вечер. Ночью я просыпался в ужасе: приснилось, как перепутал аккаунты, как падает трафик и отписываются люди. Меня увольняют, и я снова нищий, варю гречку без соли на плите.

Мы продолжали ходить в дорогие места, хорошо питаться, но вкус жизни был уже не тот, что сначала. Все было прекрасно, я наконец прикоснулся к тому, что называется нормальная жизнь, но не давало покоя какое-то незаконченное дело, что-то, что я хотел сделать, но совсем забыл.

— Прости, мне надо пост сделать, вылетело из головы.

Она положила вилку в ожидании того, как я закончу писать. В этот вечер мы отмечали полгода.

В театре или кино я думал только о том, как быстрее сорваться, ерзал в кресле, потому что пост задержался на час, начальство, наверное, уже заметило, и вот я выбегаю с телефоном, делаю запись потными пальцами, они скользят по экрану, кнопки путаются, и наконец заканчиваю, публикую, но никто в итоге этого не замечает.

— Вот, блядь, столько нервов и всего пять лайков.

В таком режиме мы дожили до зимы. Не голодали, но в голове постоянно зудели мысли о новостной ленте и работе. Я впервые купил себе пуховик и ботинки, и первый раз за долгие годы мне не было холодно. В первый раз за столько лет я не считал деньги, покупал вкусную еду и был прилично одет, соответствовал своим работающим друзьям. Все это — за кликанье в интернете. Слишком просто.

А потом я однажды проснулся, вышел из дома и купил в «Ашане» несколько килограмм круп. На следующий день я уволился. И все началось заново: гречка, займы и огромное количество свободного времени. Затем я сел за стол и начал писать книжку — и вот взял и написал.

А потом наступил новый 2016 год.

С благодарностью маме, папе, Саше и всем, кто убедил меня все-таки выпустить эту книжку.

Эпилог Лето 2017

Официант, китайский улыбчивый паренек, ставит мне на стол бокал холодного пива. По запотевшему стеклу стекают капли, пена медленно оседает.

— Сэнк ю.

Паренек кивает, улыбается и уходит в бар. Пока я делаю первый глоток, старик, сидящий за соседним столиком летней веранды, неспешно допивает второй бокал. В пепельнице дымится сигарета, а под столом прячется от солнца его пес: сонная собака иногда открывает глаза, оглядывается по сторонам, а затем снова засыпает.