Страна терпимости (СССР, 1951–1980 годы) - [69]

Разносчиками слухов и сплетней являлись курьеры. Что они только ни разносили! Например, об аресте начальника Управления строительства при Алма-Атинском облисполкоме Юрия Александровича Котова. Вместо четырех этажей он строил пять, и неучтенный пятый этаж продавал. Вроде при обыске в квартире у него обнаружили золотой унитаз, а на даче статую из золота. Его приговорили к расстрелу, причем, дважды: нельзя воровать у государства, у народа, правда, можно, если не попадаться. Невозможно представить, что испытывает человек в камере смертников, не побывав самому. В результате Котов оказался не так чудовищно виновен, как это пытались представить карательные органы. Но пятнадцать лет он отсидел за всех своих подельников, за тех, кто отдавал распоряжения, а он исполнял.

Вот так слухи направлялись, куда надо и как надо трактовались. Перед Законом все равны, так должны были считать обыватели. На самом деле секретарь обкома или председатель облисполкома были непогрешимы, они творили беззаконие, а мелкие сошки отвечали своей головой. Подумаешь, еще один винтик выкрутить и выбросить. Послать на смерть, как в случае с Котовым. Больной человек с сахарным диабетом претерпел такие муки ни за что, в угоду властьимущим! Дважды его приговаривали к «вышке». Терять было нечего. Почему не назвал имен настоящих преступников? Почему не выдал, не предал? Что ему стоило вести себя достойно!

Через несколько лет Ксения оказалась в гостях у Котова в его трехэтажном особняке в Подмосковье, похожем на музей. О его страшной судьбе написал книгу казахстанский классик Дмитрий Снегин. Ксения книгу прочитала и зауважала мужество этого человека, мецената и коллекционера. Слишком доверчив был Котов.

XXI век. В 2005 году была в Москве, и близкий знакомый повез ее в свою вотчину, где он занимался бизнесом (строительством). Въезжали в городок, а там написано на каменной стеле: Зарайск – 1146 год. «Не может быть, такое совпадение. Ведь она родилась в 1946 году. «Однако буду здесь жить», – подумалось, как чукче в советских анекдотах. Въехали, а дальше… Будто она попала в город своей юности лихой – Енисейск, любимый город, где произошли главные события ее жизни, определившие ее дальнейшую судьбу. Ехали, ехали, и как-то быстро (или ей показалось?) объехали весь прекрасный городок Зарайск. ПОЧЕМУ ЗА РАЕМ? Наверное, в раю и в аду места не нашлось, и образовался такой чудный закуток: Зарайск.

Ехали медленно по улицам. Наверное, она была в ступоре, потому что воспринимала происходящее, как сон. Зашли в Кремль. Тихо, безлюдно. Да, в Зарайске тоже Кремль. А еще около двух десятков храмов. На одной из улиц рынок: один прилавок и три старушки. Есть автовокзал. Знакомый по имени Александр с кем-то поговорил по мобиле, и они выехали за город. Красота неописуемая! Прямо левитановские пейзажи. Проехали речки Осетр и Осетрик. Подъехали к металлическим воротам. Оказался сюрприз. Александр привез ее в гости к своему другу и деловому партнеру, они оба были из бывших алмаатинцев: ее спутник и когда-то очень известный меценат Котов Юрий Александрович (а также бывший вор и зек). Вот уж кого-кого, а эту легендарную личность она не ожидала встретить в своей жизни. Тесен мир. В свое время в Совмине разговоров было много, а что правда, что вымысел, неизвестно. Да не очень-то она и жаждала узнать подробности чужой ей жизни.

И вот этот человек выходит к ним из особняка. Одетый непритязательно, по-американски высокий мужчина в возрасте к 60 или чуть больше. Она не умела определять возраст, не любила пристально рассматривать людей. Самый обычный человек, с простым русским лицом. Поздоровались, познакомились, ее представили писательницей. Александр выгружал продукты, а она прошла, по приглашению хозяина, на кухню. Почуяла носом знакомый запах: в большой кастрюле варились казы. Ю.А. ходил вокруг нее кругами, поглядывал с любопытством, наконец, не выдержал: – Ксения, разве вы не чувствуете, чем пахнет? Она отвечала, не мудрствуя лукаво: – Казами. – А вас это не удивляет? – Удивляет. Что в таком захолустье есть казахский деликатес. – То-то же, – удовлетворенно хмыкнул хозяин. Наверное, он думал, что она казашка, или помесь, вот и решил угостить национальным блюдом. Ничего удивительного, у нее тогда была фамилия Сеитова, по мужу. Когда понял свою оплошность, угостил щами из крапивы. Вот это был для нее действительно деликатес. Первый раз в жизни она ела щи из крапивы, запивая французским вином Божоле 1765 года выдержки.

Но вначале была изумительная финско-русская баня с пихтовым запахом, со всеми банными прибамбасами. А бассейн с прозрачной голубой водой! Такое Ксения видела только в кино. Первый раз в своей не короткой уже жизни почувствовала себя ч е л о в е к о м. Хотела бы она так жить! Не завидовала, нет! Ю.А. ей понравился, стало понятно, за что такого приятного, обаятельного человека могли сажать. Злобная сила – зависть. Она не считала себя люмпеном, чтобы ее раздражало чужое богатство. Так, по идее, должны жить все достойные люди, а не только криминальные авторитеты и высокопостные, не всегда заслуживающие своих постов люди.