Страх и его слуга - [77]
— Добро пожаловать к нам, — таковы были слова пурпурного.
— Вы, — я изумилась, что не слышу своего собственного голоса, — вампиры?
— Что в имени моем? — ответил он мне вопросом.
— Что вам нужно от нас?
— Что нам нужно? Нам? Герцогиня, ведь это вы пришли к нам. Мы никого не зовем, не ищем, к нам приходят сами. Не все, правда, но лучшие из тех, кто решится и кто сумеет.
— Вы переубивали столько людей!
— Никого, герцогиня! Никого! Доктора Радецкого убил тот серб, которого вы видели позже, когда он пробивал колом из боярышника нашего друга Саву Савановича. Про барона и сами знаете. Графа-блондина задушил фон Хаусбург, а Вука Исаковича проткнул рыжий граф. Рыжего графа столкнул в пропасть фон Хаусбург.
— Боже! Боже. Но… но Виттгенау?
— Кто? — пурпурный был изумлен, на самом деле.
Он повернулся к остальным и заговорил с ними, но их слова в моем мозгу не облекались в конкретную форму. Разговаривали они оживленно, об этом я могла судить по выражениям их лиц. Я оцепенела, но была уверена в себе и ждала. Рассматривала их. Заметила знакомое лицо, старуху, прекрасно одетую, высохшую, сильную, совсем не сгорбленную и не усталую. Хотя она стояла далеко от меня, среди вампиров, я чувствовала, что и старуха меня рассматривает. Смотрела она на меня с грустью, мне даже показалось, что в ее глазах стоят слезы. Тут я поняла — это я. Гораздо старше, чем сейчас. Она выглядела так, как я выгляжу сейчас. Мне хотелось крикнуть, но я была нема. Очень скоро ее заслонили другие вампиры, и я почувствовала облегчение. Смотреть больнее, чем знать.
После непродолжительного совещания пурпурный снова повернулся ко мне:
— Вероятно, вы имели в виду Виттгенштейна, — тут он на миг замолчал, — его мы были вынуждены, — он взмахнул рукой, — он был против нас, ненавидел нас, он сказал: «Мир это собрание не вещей, а фактов». Не думаете же вы, что мы можем позволить поставить язык выше мира? Что мы можем позволить кому угодно быть Богом, кроме самого Бога? — Остальные кивали головами и одобрительно шумели. — А он пришел искать нас, причем неправильным путем. Видите ли, в отличие от вас, он выехал из города, потом прошел сюда через внешний тоннель, — тут он широко улыбнулся, — правда, я знаю, что и вы сначала покинули город, но потом мудро вернулись в Белград и пришли сюда через цистерну. Это правильный путь.
— Вы хотите сказать, что все время находитесь в городе?
— Разумеется, в городе. Я и на маскараде был, и с вами там разговаривал, — он поклонился.
— Что теперь со мной будет? — спросила я.
— Ох герцогиня, это ваше начало…
И пока слово «начало» было во мне, меня ослепил свет. Когда я снова обрела зрение, вампиров больше не было. Все до одного исчезли. Осталось только бесконечное подземное помещение, которое теперь, опустевшее, казалось мне гораздо больше, чем совсем недавно, когда было заполнено.
Только теперь я заметила, что стены были не пустыми, то тут, то там висели изящные декоративные алебарды, похожие на те, что встречаются в саксонских дворцах времен Иоганна Георга I. Было здесь и несколько разукрашенных булав с шипами, гусарские сабли, один боевой топорик, десяток кинжалов, пять-шесть рапир, один двуручный меч, который не смог бы поднять даже Геракл, два ятагана, три японских сабли, пара пистолетов Мэрдока и китайская картина — загадочный пейзаж на шелке.
Я долго рассматривала все это, продолжая удивляться размерам зала. Я знала, что вампиры больше не вернутся. Потом медленно повернулась и пошла наружу. На меня сильно пахнуло влагой цистерны, мне даже пришлось ненадолго остановиться. Не могу объяснить почему, но словно какая-то невидимая сила заставила меня поднести ладонь к носу и понюхать, не пахнет ли серой. Рука пахла так же, как и всегда.
Я решила подняться по той лестнице, которая служила для спуска, потому что Новак наверняка находился где-то на ней. Я боялась, не поскользнулся ли он на мокром камне и не упал ли. Поэтому шла очень быстро, словно летела. Так, как будто не поднималась, а сбегала вниз по самой удобной лестнице в мире. Только после третьего поворота я встретила Новака. Он двигался с трудом, его левая нога была в крови.
— Герцогиня? Все в порядке?
— Не беспокойся, Новак, все хорошо. Ты тоже должен их увидеть. Не бойся, они не злые. Вот, осталось совсем немного ступенек. Осторожно, — я поддерживала его под руку, пока мы спускались.
Вдруг он дернулся:
— Я бы лучше вернулся.
— Тебе нечего бояться. Поверь мне.
Перед последним поворотом он снова остановился и посмотрел мне прямо в глаза. Я не привыкла, чтобы слуги на меня так смотрели.
— Это приказ! — сказала я резко.
Потихоньку мы добрались до самого дна. И тут меня ждала неожиданность. Еще совсем недавно вход в то бесконечное помещение был свободен, а сейчас путь нам преграждала деревянная дверь. Я, не веря своим глазам, оглядывалась по сторонам, но ничего другого здесь не было. Новак не знал, что я видела, он подошел к двери и попытался открыть ее. Дверь была заперта.
Он кивнул головой в том смысле, что произошло нечто, что он предсказывал, но ему тогда никто не поверил.
— Герцогиня, знаете ли вы, что здесь?
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.
Все уверены, что учителя убила Лили Бенкрофт, у которой были весомые причины его ненавидеть. Она жила, чтобы побеждать, а он разрушил все ее мечты. Но убийство? Это было слишком даже для такой целеустремленной натуры, как Лили.Доказано: она невиновна. Но ей не остановить пересуды за спиной и жуткие телефонные звонки, раздающиеся каждую ночь. Еще одно зверское убийство, и Лили проваливается в пучину кошмара, с которым тщетно борется. Сумеет ли она окончить выпускной класс?..
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.