Сторож брату своему - [128]
Все еще горько кивая воспоминаниям, Мараджил подняла глаза и встретилась взглядом с сыном.
Абдаллах выглядел неважно — сказывались бессонные ночи бдений над документами и счетами. Запущенные дела не отпускали его даже в пятницу: произнеся проповедь, аль-Мамун шел в диван просматривать бесчисленные бумаги и выслушивать вазиров. Ее сын пытался укрепить стены песчаного замка ашшаритского государства, пытался изо всех сил, пристукивая лопаткой, поливая из ведерка водичкой…
Увы, Абдаллах не желал признавать, что песок расползается просто потому, что на песке не суждено построить и украсить строение. Абдаллах смеялся над гороскопами, отфыркивался от страшных слухов о карматских землях, отмахивался от известий о необычайных и страшных происшествиях, множившихся во всех провинциях халифата. Ее Абдаллах был мутазилитом, он признавал верховенство разума — и разумное устройство вселенной. Взбесившиеся боги и забытые духи в разумно устроенную вселенную не вписывались, и потому попросту отсутствовали в мире ее умного, начитанного, образованного сына.
— Ну, здравствуй, солнышко…
Она назвала его старым, детским еще именем — Афтаб. Солнце. Солнышко. Веселый солнечный зайчик.
— Зря вы пришли сюда, матушка, — спокойно отозвался он.
И устало протер глаза.
— А я с новостью к тебе, — сказала она. — Удивительной новостью, Абдаллах. Для тебя одного удивительной.
Укол оказался метким — прямо как в переносицу. Его всего передернуло:
— Что случилось?
— Да то, — строго сказала Мараджил, — что нерегиль объявился.
— Где? — вскинулся аль-Мамун.
Самийа поцеловал халифский фирман в Мейнхе — и тут же слег в тяжелой лихорадке. Видно, давало о себе знать возмущение сил в полуночном и сумеречном мирах. Гибель властителя и братоубийственная война прорастали нехорошими, ночными всходами — болезнями, тяжбами, враждой и глупыми преступлениями. Вот и волшебный страж спокойствия халифата не избежал дурного влияния светил, поддался недугу — настораживающий, плохой знак. А ведь она строго-настрого приказывала кормить заточенного в башне самийа с золотой посуды и приносить ему все самое лучшее.
Выкарабкавшись из недель тяжелого забытья и жара, нерегиль еще раз перечитал фирман и…
Впрочем, как раз об этом следовало поговорить подробнее:
— А что ты ему написал в том фирмане, Абдаллах? — мягко поинтересовалась она у сына.
Таким голосом она обычно спрашивала, кто же это — как ты думаешь, дитя мое? — сумел оборвать все лепесточки у только что срезанных для букета лилий.
— Ну… — он почуял подвох, но не сумел понять, где он крылся. — Я велел ему немедленно выезжать в столицу…
— Правда?.. Выезжать в столицу — и больше ничего?.. — все так же мягко переспросила она.
Тут Абдаллах уже возмутился:
— Да что случилось, матушка? Вы врываетесь в мой дом…
— Абдаллах, — строго прервала она его. — Что еще ты велел написать в том фирмане?
— Чтобы он заканчивал сбор сведений о карматах!
— Где, Абдаллах?
— В Харате, конечно!
— А ты написал это в фирмане, дитя мое?
— Да что такое! Это ж ишаку понятно, в Харате остались все доку… ой.
Быстро до него дошло, не зря Абдаллах всегда хорошо решал задачки аль-джабр.
— Так вот, сынок, — уже не скрывая злости, сказала Мараджил. — Нерегиль, как ты знаешь, сказал, что одновременно оба приказа выполнить не может. А потому исполнит сначала один, а потом другой.
— Куда поехал этот сукин сын? — тихо спросил аль-Мамун.
— В Таиф, — сахарно улыбнулась Мараджил.
— В Таиф?!..
— В Таиф, — подтвердила она, качнув длинными локонами.
— Какого шайтана его понесло в Таиф? — почти выкрикнул Абдаллах.
— Он отправился исполнять твой приказ, сынок. Заканчивать сбор сведений о карматах, как я полагаю, — она мягко пожала плечами.
— Что он там делает, в этом Таифе?! Ему там вообще нельзя находиться, это запретная земля для кафиров, он же язычник!
Услышав про кафиров, Мараджил расплылась в довольной, совершенно кошачьей улыбке:
— Что он там делает?.. Громит мечети, сынок.
— Что?!
— Громит мечети. Мне пишут, что на прошлой неделе он приказал разобрать ступени входа и минбар Пятничной масджид Таифа, чтобы восстановить каабу богини.
— Что?!
Тут она повернулась к скромно стоявшему за ее спиной слуге и приняла у того из рук обмотанный шелком сверток:
— Абдаллах. Это книга Яхьи ибн Саида. Прочитай ее, сынок. Потому что если ты и дальше продолжишь приказывать нерегилю в том же духе, он приедет сюда и разберет по камешку дворец.
А потом Мараджил развернулась и, помахивая зажатым в руке платочком, пошла обратно — через канавки, бортики дорожек и весеннюю травку. После смерти Садуна ей редко доставалось почувствовать на губах вкус победы, и мгновения, подобные этому, она ценила на вес золота.
Конец первой книги романа «Золотая богиня аль-Лат».
На аш-Шарийа обрушилось великое бедствие — из Великой степи в земли верующих вторглись орды кочевников, и войска халифа оказались бессильны перед ними. В пророчестве сказано, что отразить нашествие и спасти страну может только военачальник из волшебного народа аль-самийа — пленник, привезенный с далекого запада и связанный клятвой служения престолу. Он должен стать верным слугой халифу и защитником народу аш-Шарийа. Но ждать ли добра от разъяренного существа, полного ненависти к поработившим его людям? И сумеет ли халиф приручить своего Ястреба?
Про карматские земли ходит множество слухов: там, говорят, от нечисти не протолкнуться. А еще там самая плодородная земля - райский сад, да и только. А войско карматов, рассказывают, - неисчислимо. С боями продвигаясь вглубь аль-Ахсы, воины халифа обнаружат, что слухи лгут. Нечисти что-то не видно. Земля - самая обычная. Да и войско карматов вполне исчислимо - у него тройное численное преимущество. Победы добываются ценой тяжелых потерь, враги каждый раз возвращаются с новыми силами, а изматывающий поход вглубь вражеской территории оборачивается кошмаром почище тех, которыми пугали досужие рассказчики.
Вторая часть романа "Золотая богиня аль-Лат".Умный и образованный халиф аль-Мамун полагает, что может справиться с терзающими страну налетчиками - нужно лишь перебросить армию на карматское побережье. Страж Престола полагает, что халиф ошибается. Тарик знает: карматов не одолеть - ибо им покровительствует могущественный злой дух. Богиню аль-Лат невозможно победить.Никому. Ни человеку, ни сумеречнику. Однако халиф отдал приказ избавить страну от карматской угрозы, и Тарик не может ослушаться. Ему приказали сделать невозможное, и он повинуется.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.