Сторож брату своему - [125]
— За стену к мосту аль-Фараз, — проскрипел евнух.
— К Малой хорасанской дороге, — пробормотал Бахадур.
И тут же рявкнул своим:
— Конный отряд к каналу Нахраван! Быстро!
Сахль повернулся к нему:
— Уйдут — будем иметь дело с Госпожой. А потом — со Стражем. Эта тварь понимает только язык фирманов. А согласно фирману щенок — наследник. К тому же джунгарской девки, нерегиль им всегда благоволил. Ты понял меня, Бахадур?
Парс сглотнул и молча поклонился.
Малая хорасанская дорога,
полдень
Тряска замедлилась, носилки закачало, Шади истошно заорала — подстрелили, подстрелили верблюда! Паланкин повело в сторону, она завизжала, прижимая к себе плачущего навзрыд мальчика.
Погонщик орал что-то невообразимое. Удар о землю сотряс все внутренности, щелкнули зубы. Пытаясь выпутаться из занавесок, Шади увидела сквозь ткань силуэт мужчины — верблюжатник бестолково метался вокруг. Свистнуло, из горла тени проросла стрела.
Визгнув, Шади рванула занавески в сторону, прижала к себе ребенка и выглянула — кругом стояла сплошная пыль, ничего не видно.
Сжавшись, она сглотнула.
Мальчик замолчал, только смотрел на нее — преданно так, цепляясь ручками и ножками, как ручная обезьянка. Молча так смотрел, серьезно.
— Раз. Два. Три, — скомандовала она себе.
Всхлипнула. Сжала зубы. И рванула с места — туда, где должно было проходить глубокое русло давно отрытого, но еще не заполненного водой канала. Кусты, она спрячется в кустах на склонах.
Из пыли на нее вынесся конь.
— Девка! Вон она!
Шади метнулась в сторону, копье свистнуло под ноги, она запнулась о древко, с криком покатилась, сжимая в объятиях цепкое теплое тельце.
Всхлипывая и молясь, она пыталась подняться. Слитный топот копыт и страшный, заливистый вой ворвался в уши. Ее вздернули за ворот платья:
— Сестренка!
Джунгарское лицо в разводах пыли и пота нагнулось ближе. Шади помотала головой, обессиленно пошатнувшись.
— Где Юмагас? — крикнуло лицо.
— Там, — она кивнула в сторону пыли, поглаживая, поглаживая Мусе спину.
Мимо проносились кони. А она все шла, шла сквозь пыль, поглаживая детскую спинку. Тихо-тихо-тихо-тихо, а тихо-тихо-тихо-тихо…
Из пыли на нее вышел большой серый кот. Тот самый, что в хариме жил. И мягко сказал в неожиданной тишине — бой шел далеко впереди:
— Омид, твой долг выплачен.
— А… госпожа? — выдавила она — получилось хрипло и гнусаво из-за соплей.
Кот молча покачал головой.
Шади села прямо на дорогу и безутешно завыла. Муса завсхлипывал и уткнулся ей в грудь.
Потом, конечно, к ней подъехали — большая толпа. Во главе — огромный старый воин. Как все они, с чубом, но не в стеганке, как Элбег, а в расшитом золотом кафтане. Сошел с коня, поклонился и тихо сказал:
— Не плачь, о девушка. Дочка моя сейчас на небесах, на нас смотрит и радуется. А ты не плачь.
И отвернулся, вытирая глаз.
— Соринка залетела, — пробормотал потом.
— Внука деду отдай, — мягко подсказал кот.
Шади попыталась отцепить от себя Мусу, но не тут-то было.
Здоровенный джунгар потоптался и неловко похлопал ее по плечу.
— Джарир, князь Полдореа велел молчать насчет ребенка, — сказал джинн. — В степь увезти и молчать. А ему ничего не сообщать — чтобы новый владелец не вызнал. Князь Полдореа не может лгать в ответ на прямой вопрос, как ты понимаешь. Поэтому должен иметь возможность честно ответить: ничего, мол, не знаю.
— Повелитель знал, что делал, — заметил с высоты седла Элбег. — Не бойся, Хафс. Парсы и новый халиф ничего не узнают.
Шади осторожно набросили на плечи шаль и почтительно повели к носилкам.
— Хатун, хатун… — говорили раскосые желтолицые люди.
— Не растрясите мою приемную дочь, — строго кивнул погонщикам огромный джунгар.
Шади вздрогнула. И снова расплакалась.
— Мое настоящее имя — Омид, — всхлипывая, сказала она воинам.
Те торжественно склоняли головы и приветствовали на ханьский манер, сцепляя перед грудью руки: Омид-хатун, Омид-хатун.
А она все плакала. Хотя, плача и глядя на огромное, заволоченное пылью солнце, Омид понимала: всё. Всё плохое кончилось. И теперь никто, ни одна живая душа не в силах отнять у нее этого маленького мальчика и прилагающееся к нему огромное счастье. Ахура-Мазда снизошел к ее молитвам и благословил судьбу Омид из Фейсалы, сироты, оставшейся без родителей в возрасте девяти лет, проданной за долги семьей дяди, названной Шади новыми хозяевами. Омид выплатила свой долг, вернула имя и будет счастлива. Теперь и навсегда.
Баб-аз-Захаб,
две недели спустя
За ставнями занималось яркое утро.
По садовым дорожкам шаркало множество ног — с высоты альминаров дворцовой масджид неслись крики муаззинов. Рассветная молитва. Пятница. Проповедь самого халифа. Слуги, гулямы, приказчики, разносчики — все тянулись к огромной площади перед новой мечетью.
Садун ибн Айяш поморщился — ему никогда не нравились эти завывания, особенно на рассвете. Можно подумать, нельзя созвать верующих на молитву как-то более прилично. Колоколом, к примеру. Вопли муаззина всегда его будили. От них бросало в пот.
Впрочем, сейчас призыв к рассветной молитве застал старого лекаря отнюдь не в постели.
Садун аккуратно отложил в сторону калам. Подул на высыхающие чернила. Его труд был окончен.
На аш-Шарийа обрушилось великое бедствие — из Великой степи в земли верующих вторглись орды кочевников, и войска халифа оказались бессильны перед ними. В пророчестве сказано, что отразить нашествие и спасти страну может только военачальник из волшебного народа аль-самийа — пленник, привезенный с далекого запада и связанный клятвой служения престолу. Он должен стать верным слугой халифу и защитником народу аш-Шарийа. Но ждать ли добра от разъяренного существа, полного ненависти к поработившим его людям? И сумеет ли халиф приручить своего Ястреба?
Про карматские земли ходит множество слухов: там, говорят, от нечисти не протолкнуться. А еще там самая плодородная земля - райский сад, да и только. А войско карматов, рассказывают, - неисчислимо. С боями продвигаясь вглубь аль-Ахсы, воины халифа обнаружат, что слухи лгут. Нечисти что-то не видно. Земля - самая обычная. Да и войско карматов вполне исчислимо - у него тройное численное преимущество. Победы добываются ценой тяжелых потерь, враги каждый раз возвращаются с новыми силами, а изматывающий поход вглубь вражеской территории оборачивается кошмаром почище тех, которыми пугали досужие рассказчики.
Вторая часть романа "Золотая богиня аль-Лат".Умный и образованный халиф аль-Мамун полагает, что может справиться с терзающими страну налетчиками - нужно лишь перебросить армию на карматское побережье. Страж Престола полагает, что халиф ошибается. Тарик знает: карматов не одолеть - ибо им покровительствует могущественный злой дух. Богиню аль-Лат невозможно победить.Никому. Ни человеку, ни сумеречнику. Однако халиф отдал приказ избавить страну от карматской угрозы, и Тарик не может ослушаться. Ему приказали сделать невозможное, и он повинуется.
Приключения продолжаются. Отряд Брелова распался, власть в Фаур-Касте сменилась. Гиртрон жаждет сотворить новое воплощение, а Вавилон готовится к большой войне. Силий ищет новых воинов для противостояния вооружённым до зубов армиям Свиртенгралля, в то время как жители королевства и не подозревают о надвигающейся опасности. Как и прежде судьбы целого мира зависят лишь от горстки одухотворённых героев, чья вера в себя стала мерилом победы… Вторая часть, называющаяся «Просветление», тем не менее получилась довольно кровожадной.
Все попаданки попадают в другие миры через смерть, или по приглашению, а Лилию Светличную угораздило попасть по наследству. И что прикажете делать? Да ничего нового. Пройти квест, спасти мир и вернуться домой к своим прерваным жизненным планам. Так думала молодая и наивная девушка не подозревающая, что планы жизни имеют тенденцию кардиально меняться.
Какие тайны хранит старинный готический особняк? С чем столкнулись его прежние обитатели и что ждет нового владельца? И сможет ли человек, который стремился всего лишь к спокойной жизни наедине с природой, посмотреть в глаза порождению Тьмы и выдержать его взгляд?Эти вопросы занимают читателя с первой страницы романа и держат в напряжении до самого его конца. В книге, которую вы сейчас откроете, много тайн, и разгадать их вы сможете не сразу, но тем увлекательнее чтение. История о путешествии в иные миры, о магии и вере в свои силы, без которой даже самая сильная магия не имеет смысла, всегда завораживает.
Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.
В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…