Столкновение обстоятельств - [8]
...А все-таки прокручивал в своей памяти до самых мелких деталей день своего распределения в институте. Странно. В этот день, казалось ТОГДА, настроение не испортилось даже. А потом вспоминал его и вспоминал без конца. Странный мартовский день. Трамвай. Метро. Снова стук колес. Ехали молча. И на вокзал, и с вокзала, я без палатки, и с палаткой. Еще немного, и они, Обменявшись адресами, разъедутся в разные концы Союза обычными дорожными знакомыми. Холод. Он как будто шел из того странного мартовского дня.
Странный день в марте начался еще накануне ночью. Пара нервных звонков: малознакомые однокурсники почему-то именно у него спрашивали, когда приходить, в какую аудиторию, даже этаж уточняли. И непременный вопрос:
- Ты спишь?
- Да
- А вот я не сплю. И как ты можешь спать в такую ночь? Завтра же все решается. Вся судьба. ВСЕ!!!
- Ради бога, дай выспаться!
- Ну, конечно же, у тебя-то все уже на мази...
Как будто ради этой последней фразы все и звонили. Кто им сказал, что это он, Панкратов,- баловень судьбы? Да он сам и сказал. Привычка никогда не плакаться была самозащитой, а читалась по-другому: мол, плакаться Панкратову не об чем.
Придя на распределение, Андрей вздрогнул: так они все повзрослели! Перемен в себе вроде больших нет. Новые фамилии скоропостижно замужних режут слух.
- ... -Терапевты, приготовиться! Панкратов Андрей Васильевич, средний бал 5.0 - зайди на минуточку перед всеми! Перерыв!
С ним хотели поговорить наедине.
- Панкратов, будешь распределяться сейчас.
- За что такая честь?
- Ты по баллам первый из терапевтов, и потом тут протокол вести некому. Ничего особенного. Но аспирантуры тебе нет. Не дали места. Панкратов помедлил и назвал район поглуше:
- Давайте Старое Дрожжаное.
- Не горячись Думаешь, что ты сейчас себе подмахнешь зачисление в столичную аспирантуру через три года? Там после района, конечно, возьмут. Так?
- В общем, да.
- Это по-мужски. Честный ответ. Я понимаю, ты бы в районе поработал хорошо. И биографию эффектно начинать, и в Москве после аспирантуры осесть. Но зачем тебе это? Гол престижа? Так и в свои ворота забить можно. И потом аспирантура - это ведь допинг. А допинг - он не всем нужен. Согласен?
- Согласен.
- Ты на "Скорой" подрабатывал когда-нибудь?
- И сейчас работаю.
- Другие бы на твоем месте похлопотали о вызове.
- Это не в моих правилах.
- А вызов-то на тебя пришел. И просят никому не отдавать Ревнуют. Ну?
- Да
- "Господи, как я мог захотеть смыться из Казани? От больных родичей, от скамейки, от всех-всех-всех..."
- Да, конечно. Спасибо. За полжизни на колесах.
- Хорошо. В первое время на полторы ставки не гони, разделайся лучше с кандидатской. Я верю, ты и без аспирантуры сможешь.
- Да я же все дурью мучаюсь и песенки пою.
- Ничего. Володя Менделевич пока что лучше тебя на гитаре играет и весь Союз с песнями исколесил, а все равно защитился. Не отставай. Есть?
- Есть.
- Все. Ты при месте. Садись писать протокол.
Зычный голос старосты курса привел всех в боевую готовность:
- Терапевты, по баллам, сами сообразите кто за кем. Жарова Елена Николаевна, приготовиться Садыковой!
Лена Жарова, конечно, останется здесь - идет по баллам вторая. Ленка! Сколько пудов соли вместе съели! Как выручали друг друга на сессиях! Как пели вместе! Никто на свете так не понимал Панкратова. Ленка видела мир так же, понимала с полуслова, что там говорить. Две недели назад он сделал ей предложение. Четкого "да" не получил. Ленка была очень усталая и сказала, что сейчас на нее навалятся такие события, что маму родную позабудешь и решать она сейчас ничего не в состоянии. Но расстались нежно, и все было почти ясно.
Андрей ждал, что сейчас они улыбнутся друг другу, но увидел детский ее испуг. А дальше все как в тумане: кто-то зачитал вызов из Харькова, кто-то заулыбался, кто-то стал поздравлять. А вот дальше все четко и вряд ли когда забудется: Ленка на выходе из комнаты, ее поза велосипедиста на финише гонки - руки вскинуты вверх, лицо тоже к небу и победный возглас "Харьков!!"... "Ни к кому претензий не имею, каждый выбирает для себя". Ну, вот оно, предательство, собственной персоной. Чуть не рванул из-за стола - выбежать в коридор и объясниться. Еле удержался, заставил себя сидеть и строчить.
Когда странный мартовский день кончился, начались путаные объяснения с Ленкой. "Я замотана. Все очень сложно. Мне надо сменить обстановку". Зачем? Искал ей оправдание и не находил. Самое простое - если бы в Харькове у нее был парень. Но Ленкины родители, он уже не помнит точно кто, нечаянно обмолвились: "У Леночки ведь там ни родни, ни связей, ни друга". Да и отшила бы давно Андрея, если б ехала в Харьков из-за жениха. И Панкратов содрогнулся и похолодел, когда осознал то, что было проще и страшнее: Ленка из тех, для кого престижный город и престижная работа отключают все остальные эмоции - дружбу, любовь, привязанность, чувство различия между хорошим и плохим человеком. Для этих людей мир делится на "там" и "здесь". И ни на что больше. Значит, она знала заранее, что в Казани доживает последний год Почему же весь этот год нянчилась с ним? Чтоб не скучно было? Или выгадывала?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».