Столкновение миров - [93]
В прошлом случался не один мировой пожар; самый ужасный из них был в дни Исхода. В сотнях отрывков своей Библии евреи описывали, что именно произошло. Возвратившись из вавилонского пленения в шестом и пятом веках до нашей эры, евреи не переставали изучать и повторять предания, но они утратили представление об ужасной реальности того, что они изучали. Похоже, что новое поколение смотрело на все эти описания как на поэтические фразы религиозной литературы.
Талмудисты в начале нашей эры спорили о том, произойдет ли нашествие огня, предсказанное в древних преданиях. Те, кто отрицал, что это возможно, основывали свои возражения на божественном пророчестве в Книге Бытия о том, что Потоп не повторится; те, кто доказывал противоположное, рассуждая, что хотя водяной потоп не вернется, может произойти огненный потоп, обвинялись в том, что слишком буквально толкуют божественное пророчество.[884] esh» in Ha-goren, VIII, 35–51.] Обе стороны не заметили самого главного в этих преданиях — истории Исхода и всех фрагментов, касающихся космической катастрофы, которые бесконечно повторяются в Исходе, Числах и книгах Пророков, а также в остальных Книгах Писания.
Египтяне шестого века до нашей эры знали о катастрофах, происходивших в других странах. Платон рассказал историю, услышанную Солоном в Египте, о мире, разрушенном потопами и пожарами: «Вы помните только об одном потопе, хотя прежде происходило много катастроф». Египетские жрецы, которые это говорили и которые считали, что их землю в подобных случаях щадили, забыли о том, что произошло в Египте. Когда в эпоху Птоломеев жрец Мането начал свою историю завоеваний Иксоса с признания своего невежества относительно причин и природы небесного гнева, обрушившегося на эту землю, становится очевидным, что сведения, которые еще были живы в Египте в пору его посещения Солоном и Пифагором, были уже преданы забвению в эпоху Птоломеев. Только краткое предание о мировом пожаре продолжало повторяться, хотя неизвестно было, когда и как он произошел.
Египетские жрецы, разговор которых с Солоном описал Платон, полагали, что память о катастрофах пожара и наводнения утрачена, потому что во время их погибли все грамотные люди, вместе с достижениями их культуры, и эти бедствия «ускользают от вашего внимания, потому что многие поколения переживших умерли, не имея возможности выразить себя на письме».[885] Подобный же аргумент мы обнаруживаем у Филона Александрийского, который писал в первом веке нашей эры: «Из-за повторяющихся разрушений, причиняемых водой и огнем, позднейшие поколения не получили от предыдущих память о порядке и последовательности событий».[886]
Хотя Филон знал о повторяющихся мировых наводнениях и пожарах, ему было неизвестно, что катастрофический пожар был описан в Книге Исхода. Он и не думал, что что-либо подобное происходило в дни Иисуса Навина или даже Исайи. Он считал, что Книга Бытия содержит историю о том, «как огонь и вода принесли огромные разрушения всему, что есть на земле», и что разрушительный пожар, о котором он знал из учений греческих философов, был тем самым, что разрушил Содом и Гоморру.
Память о катастрофе была стерта не из-за недостатка письменных источников, но в результате определенного характерного процесса, который позже заставил целые нации вместе с образованными людьми видеть в этих преданиях аллегории и метафоры, в то время как в них точно описаны подлинные космические перевороты.
Существует некое психологическое явления как в жизни отдельных индивидуумов, так и в жизни целых народов, когда самые ужасные события прошлого могут быть забыты или перемещены в сферу подсознания. Словно, стертыми оказываются впечатления, которые должны были бы стать незабываемыми. Раскрыть эти следы и выявить их забытую основу в физической жизни народов — задача, не столь уж отличающаяся от преодоления амнезии у одного индивида.
Фольклор
День дню передает речь, и ночь ночи открывает знание.
Нет языка, и нет наречия, где не слышался бы голос их.
Псалтирь 18:3-4
Ученые, которые посвятили себя собиранию и изучению фольклора разных народов, постоянно признаются, что народные сказки нуждаются в интерпретации, так как, по их мнению, эти сказки вовсе не невинные и наивные продукты воображения, но скрывают некий внутренний и более значительный смысл.
Легенды классических народов, первым из которых являются греки, также принадлежат фольклору. Уже в дохристианские времена эти легенды подвергались интерпретации многими толкователями, сознающими символический характер мифологии.
Вместе с Макробием, жившим в четвертом веке, возникает тенденция видеть в многочисленных богах египетской и греческой древности персонификацию солнца. Макробий сравнивал Осириса с солнцем, а Исиду с луной, пренебрегая мнением более ранних авторов. Он также толковал Юпитер как солнце.
Так как роль, которую планеты сыграли в истории мироздания, со временем все больше предавалась забвению, интерпретация природы мифов, относящихся к солнцу или луне, становилась все более и более распространенной. В девятнадцатом веке было модно объяснять древние мифы как отражение движения солнца и луны в течение дня, ночи, месяца и года. Не только Ра, Амон, Мардук, Фаэтон и даже Зевс,
Иммануил Великовский охарактеризовал свое исследование, посвященное коллективной амнезии, следующим образом: «Книга "Человечество в амнезии" обращена не только к прошлому, как мои остальные книги – но главным образом к будущему, не к тому будущему, отстоящему от нас на тысячи или десятки тысяч лет, а к непосредственному будущему, у порога которого мы ныне стоим». Проблема, избранная Иммануилом Великовским, – это психологическое состояние и история болезни человеческого рода. Действительно, каждый штрих человеческого поведения, каждый сюжет человеческой истории и каждый догмат человеческих верований, будучи исследованы и истолкованы в свете основных положений этой книги, позволяют нам увидеть, каким образом человеческие мысли и поступки очерчены и сформированы подавленными коллективными воспоминаниями о космических катастрофах, потрясших наших предков сто поколений назад.
Книга И.Великовского «Народы моря» завершает серию исследований выдающегося американского ученого «Века в хаосе» посвященную «реконструкции» древней истории. Загадочные «народы моря», оживившие пейзаж древней истории в V-IV вв. до н. э., помогают Великовскому раскрыть многие тайны, даже то, что услышал Александр Македонский в египетской пустыне от оракула Амана. Эта книга увлечет тех, кто уже знаком с предшествующими работами Великовского и полюбил вместе с ним разгадывать ребусы древнего мира. Она адресована не только специалистам, но и всем, кто интересуется проблемами мировой истории и культуры.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.