Столетняя война - [85]

Армия приготовилась к выступлению. О ее численности можно спорить, хотя в войске вряд ли было более шести тысяч солдат. Согласно хроникам, в нее входили 900 конных, 5000 лучников плюс герольды, священники, ремесленники и слуги. Они везли с собой провизию на восемь дней. С учетом породы лошадей, на которых ездило большинство всадников, животным требовалось в день как минимум десять фунтов твердой пищи (овса или ячменя) и столько же сена, то есть надо было перевезти примерно пятьдесят четыре тонны фуража, а кроме того, стрелы, шатры, кузнечные горны и снаряжение оружейников. Некоторые историки предположили, что этот груз перевозили вьючные животные, но поскольку лучшая вьючная лошадь может перевезти максимум 250 фунтов, то, чтобы перевезти все вышеупомянутое, потребовалось бы 484 лошади, не говоря уже о фураже, предназначенном для самих вьючных животных. Более вероятной представляется версия, что для этой цели использовались повозки – тридцать шесть повозок; если свести обоз к минимуму, все равно нужно было взять с собой семьдесят-восемьдесят повозок. Протяженность такого обоза составила бы полторы мили. С обозом тем не менее справиться намного легче, чем с табуном вьючных лошадей.

Решение Генриха двинуться к Кале, а не отправиться домой понравилось не всем. Некоторые советники заметили, что французы почувствуют себя обязанными вступить с ними в бой, а английская армия намного уступает в численности противнику. По слухам, Генрих ответил, что победу в бою решают не числа, а слова «божья воля» в бытность свою принц Уэльский часто употреблял в письмах во времена валлийских войн. В то время он еще писал на норманнском французском, но, став королем, перешел на английский язык. В самом ли деле он верил в то, что господь проявляет личный интерес к исходу сражений, неизвестно, но звучало это хорошо, к тому же Генрих очень верил в себя и в свою закаленную в боях армию, несмотря на то что теперь она сильно поредела. Во вторник, 8 октября, армия двинулась в поход; солдатам напомнили, что жечь и грабить строго запрещается. В двух милях к северу от Арфлера они окружили укрепленную деревню Монтивилье. Французы сделали вылазку. Бой был короткий, в этой потасовке несколько солдат Генриха были убиты и трое взяты в плен. Англичане время попусту не тратили, не пытались взять деревню, а двинулись дальше. Монтивилье оставалась в руках французов как постоянный упрек гарнизону Арфлера, пока в 1419 году ее не взяли как часть покоренной Верхней Нормандии. На следующий день, покрыв расстояние в двадцать миль, армия прошла Фекам, и вновь французский гарнизон устроил вылазку, и снова им быстро дали отпор, однако обе стороны захватили пленных. Если пункт назначения английской армии был пока неясен, то допрос пленных должен был раскрыть намерение англичан прийти в Кале.

До сих пор реакция французов на вторжение была в высшей степени выжидательной, но в конце концов и совету в Париже, и даже самому дофину стало ясно, что надо что-то делать; французским командирам выдвинули требование собрать войска в Руане. Они должны были не допустить англичан, куда бы те ни собрались – в Париж, Нормандию, Бордо или Кале. Поскольку стало очевидно, что англичане идут на север, в Кале, французской армии приказали собраться в Абервиле, чтобы помешать Генриху переправиться через реку Сомму; цель французов состояла в том, чтобы заставить Генриха сдаться, взяв его измором. Если же он переправится через Сомму, французы надеялись заблокировать доступ к Кале и вынудить англичан на бой. Генрих будет неминуемо уничтожен, а смехотворные притязания англичан на французский трон отвергнуты, по крайней мере на время, да и войне придет конец. Этот план французов если и не в подробностях, но стал известен Генриху из допросов пленных, однако на этой стадии он мало что мог сделать, а потому ему надо было дойти до Кале.

11 октября 1415 года английская армия дошла до Арка, расположенного в четырех милях к юго-востоку от Дьеппа. Англичане за двадцать четыре часа одолели очень приличное расстояние – тридцать пять миль, – но попали под обстрел пушек. Огонь велся из замка в центре города. Гонцы галопом помчались к стенам замка с посланием Генриха прекратить обстрел и дать пройти через город, иначе англичане сожгут его дотла. Армия беспрепятственно прошла через Арк. На следующий день англичане преодолели еще двадцать миль и остановились возле города Э, где после стычки снова добились безопасного прохода. 13 октября авангард английской армии достиг Абервиля на Сомме. Генрих надеялся переправиться в Бланштаке – там, где во время кампании Креси осуществил переправу Эдуард III, – однако обнаружил, что все броды загорожены и охраняются, а на северном берегу их поджидает мощная французская группировка. Ближайший речной брод не был выходом из положения, поскольку против них был значительно превосходивший числом противник, а потому единственное, что для них оставалось, это идти на юго-восток, вдоль левого (южного) берега реки, в надежде отыскать брод или мост, где можно осуществить переправу. Английская армия могла двигаться быстрее противника, да и обоз, хотя и не маленький, был все же меньше, чем у французов, а сопровождавшая армию обслуга, пусть многочисленная, также уступала обслуге противника. И все же англичане ненамного быстрее могли подойти к переправе. 14 октября Генрих находился в двадцати восьми милях от Абервиля, что к югу от Амьена, а 15 октября его задержал французский гарнизон из замка деревушки Бове. Провизии у англичан оставалось совсем мало, и Генрих решил договориться с гарнизоном: он воздержится от нападения на замок и не станет сжигать деревню, если гарнизон и крестьяне дадут ему хлеба и вина, при этом он строго-настрого наказал своим солдатам, чтобы в потреблении вина те проявляли сдержанность.