Стоит только пожелать - [14]

Шрифт
Интервал

А началось все с письма Рена. Вроде он был самым спокойным и уравновешенным из нас троих, однако озадачить мог так, как нам с Лео и не снилось. Сейчас был как раз такой случай: Рен просил меня разузнать все, что можно, о некой девице (спасибо хоть благородной, их намного меньше, чем крестьянок), которая, судя по певучему акценту, была из Лангедока. Ну правильно, я там недалеко, всего-навсего на границе с Испанией, плевать, что на службе! И ладно бы конкретно указал, о ком именно узнавать, а у этой красавицы даже имя предположительное: Габриэлла. И что, спрашивается, делать, если данное предположение неверно? «В помощь» Рен догадался описать ее внешность, причем исходя из длиннющего абзаца, посвященного светло-рыжим длинным ароматным локонам, невероятно нежным огромным светлым глазам, тонким дугообразным черным бровям, чистой манящей молочно-белой коже и божественной соблазнительной женственной фигуре, я сделал два вывода: у брата к этой «возможно Габриэлле, точно из дворянского рода, скорее всего из Лангедока» червовый интерес и на этой почве он обрел красноречие в эпистолярном жанре.

Шутки шутками, а как сию особу мне разыскивать? Бросать службу, ехать в Лангедок и расспрашивать всех местных дворян и дворянчиков, не затесалось ли у них в родне некой девицы с… и дальше детальное описание внешности красотки. Смешно.

Я уж хотел было садиться писать ответ брату, намереваясь высказать ему все, что думаю о его просьбе, но тут в голову пришла неожиданная мысль. Точно! Не так давно к нашему гарнизону прибился мальчонка из младших сыновей южных дворян. То ли парнишку допекли в отчем доме, то ли дела его семьи были настолько плохи, что он предпочел наш гарнизон. Помню, я тогда еще сомневался, стоит ли брать невесть кого с улицы, но потом, увидев его, почему-то сразу согласился.

Росс был необыкновенным мальчишкой, волей-неволей притягивающим глаз. Наверное, ему было лет шестнадцать, а то и меньше — на его гладких, как у ребенка, щеках не было и намека на щетину. Он походил на очаровательного чертенка: маленький смуглый озорник, с горящими весельем большими теплыми карими глазами и растрепанными угольно-черными кудрями. Как же он смеялся! Живо, звонко, заразительно, так, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Раньше я не выделял любимчиков из подчиненных, но вскоре после появления Росса привязался к парнишке и как-то непроизвольно каждый день стал искать его взглядом среди солдат и исподволь любоваться им во время тренировок со шпагой. Надо признать, пришел он к нам сущим неумехой в воинском деле, но учился быстро, так что любо дорого смотреть.

На ловца и зверь бежит: в дверь постучали, и, дождавшись разрешения войти, ко мне прошмыгнул чернокудрый парнишка, как всегда взъерошенный и улыбающийся.

— О, Росс! — оживился я, не дав ему и слова вымолвить. — У меня к тебе дело. Ты ведь родом из Лангедока?

— Совершенно верно, месье, — кивнул парнишка.

— Скажи, нет ли у ваших краях некой мадемуазель с такой внешностью, — и я в общих чертах набросал портрет искомой девицы, опуская и делая более нейтральными некоторые черты, описанные братом в письме и явно не предназначающиеся для посторонних.

На лице Росса отразилось удивление, смешанное с сомнением. Мальчик сосредоточенно хмурил брови и задумчиво растирал себе шею, не прикрытую распахнутым воротником. Я снова невольно засмотрелся на него. И что меня так привлекает в этом парнишке? Наверное, невероятно прекрасная юность, которая виделась во всем: в подростковой худобе, в по-детски маленьких руках и пальчиках, в тонкой шее без намека на кадык, в идеально чистом гладком лице, в не сломленном звонком голосе. Красивый, очень красивый ребенок.

— Месье, это описание подходит под внешность… одной моей дальней родственницы… кузины, — неуверенно отвечал Росс.

— А скажи-ка, как зовут твою кузину, — продолжал допрос я, а сам с сомнением думал, с чем связаны запинки парнишки. Может ли быть, что он неровно дышит к этой девушке, как и мой брат?

— Габриэлла, месье.

Да ну?! Невероятно, предположительное имя совпало. Нет, приеду — побью Ренарда. Это ж надо такие задачки задавать, что только счастливый случай решить и поможет!

— Месье, позвольте узнать, с какой целью вы интересуетесь моей кузиной? — между тем продолжал Росс, и выглядел при этом он настороженным.

— О, мальчик мой, неужели ты в неё влюблен? — попытался скрыть за смехом собственное зарождающееся плохое предчувствие.

— О нет, месье, исключительно братская любовь и участие, — качнул головой Росс.

— А есть о чем беспокоиться?

— В том-то и дело, что есть, месье, — вздохнул паренек. — Дела у нас идут из рук вон плохо, кредитор попался гнида, сам проценты поднимает без какого либо основания, вот, собирается, забрать дом и участок за долги. Пытались, конечно, договориться, но, видимо, не смогли. Я, честно говоря, и не тратил на такого, как маркиз де Труи времени. Все одно ясно, что не уступит и нас по миру пустит. Собственно, я и прибился к гарнизону, чтобы вы оценили мою службу и написали рекомендательное письмо, чтобы меня приняли в гвардейский полк.


Еще от автора Ирина Литвинова
Веридор. Жестокий король

Рассказ представляет собой дневник, в котором описывается непростая жизнь короля. Кандора Х прозвали Жестоким, но именно он делает всё, чтобы королевство не поглотила война, чтобы не казнили язычников и тёмных магов, чтобы его друг смог жениться на девушке более высокого социального положения. Сталкиваясь с очередным испытанием судьбы, он старается пройти его достойно и принять мудрое, справедливое решение.


Веридор. Одержимый принц

Веридор — могущественное королевство, процветающее под властью Жестокого короля и не прогибающееся ни под влиятельных соседей, ни под культ Единого Бога во главе с Отче. Но за свою независимость приходится платить. Заговорщики и блюстители своих интересов засели во дворце, и одному Кандору Х не справиться. Борьба за венец наследника точит королевский род, и, чтобы не допустить войны и смены власти, надо объединиться всем веридорским: кронгерцогу-корсару, принцу-демону, Лихому-разбойнику, тридцатке элитного полка, золотому бастарду.


Рекомендуем почитать
Поединок

Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.


Банга-Любанга (Любовь Белозерская - Михаил Булгаков)

Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Возлюбленные уста (Мария Гамильтон - Петр I. Россия)

Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?


Страсти-мордасти (Дарья Салтыкова)

Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Золотой плен

Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...


Роза и Меч

Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…