Стоит только пожелать - [11]

Все это, конечно, хорошо, только надо же что-то делать. И, сдается мне, приобщаться к решению проблемы придется и мне.

Глава 4

Габриэлла

С тех пор господин приглашал меня на прогулку каждый день. У нас было свое любимое место: раскидистый клен на холме, с привязанными к одной из его веток качелями. Иногда мы садились на них вдвоем, и Ренарду приходилось обнимать меня и крепко прижимать к себе, а я боялась взглянуть прямо на него, чтобы он не увидел, что у меня на лице нет ни капли смущения. Но чаще он качал меня и ради смеха прыгал прямо под качелями и перекатывался по земле так, что я каждый раз чуть-чуть не задевала его ногами.

Каждый раз мне хотелось смеяться в голос, глядя, как взрослый мужчина веселится, как ребенок. Ренард любил играть со мной в салочки, причем когда водил он, то не салил, а неизменно хватал в стальные объятия и порой долго не хотел отпускать. Поначалу я слабо трепыхалась в его руках, всего лишь делая вид, что хочу вырваться, а потом и вообще перестала как-либо сопротивляться. Самой наскучило притворяться да и врать самой себе, что не желаю его объятий.

Узнала я и какие вопросы ко мне были у господина. Оказалось, он хотел выведать обо мне все, что только можно, причем сначала опросил всех слуг и только потом принялся за меня. Начал он с утверждения, что я из благородной семьи. Когда же я попыталась сделать круглые глаза и скривить лицо в удивленной физиономии, Ренард только тихо посмеялся и сказал, что лицемерить у меня получается неважно. По его словам, все мои манеры указывали на высокое происхождение: речь, этикет, общении с хозяином, отношение к перспективе ублажать того же самого хозяина ночами и не только. Я была вынуждена признать, что он прав. Наверное, черная девка была бы рада до визга стать подстилкой знатного дворянина и не только позволила бы поцеловать себя, но и сама разделась бы и сразу, без лишних разговоров и моральных терзаний, улеглась бы на кровать.

Кстати, первый раз Ренард поцеловал меня на том месте, где мы впервые встретились и практически при тех же обстоятельствах. Я снова решила поплескаться в манящей воде, теплой, как парное молоко, и совсем не заметила, как сзади меня вынырнул мужчина и привычно схватил в крепкие объятия.

— Попалась, — шепнули мне в макушку.

— Месье Ренард! Отпустите немедленно!

Как ни странно, моя просьба была тут же исполнена. Удивленная, я обернулась к нему, предварительно отплыв на пару шагов, и натолкнулась на пристальных взгляд пронзительно синих глаз.

— Зачем вы это сделали?

— Хотел проверить, умеешь ли ты краснеть, — получила, по видимому, честный ответ и лукавую улыбку.

— Я не краснею, но это не значит, что мне не бывает стыдно, — почему-то призналась я.

— Я не знал этого, поэтому и подумал тогда, в первый вечер, что ты просто так кокетничаешь со мной и притворяешься, скромно потупив взор.

Скажи… ты ведь тогда убежала не потому, что я неприятен тебе.

— Вы — нет, но ваши прошлые намерения — да, в высшей степени неприятны, — нарочно подчеркнула, на какое отношение надеюсь, потому что порой в голову закрадывались мысли, что однажды Господин может пригласить провести тихое утро с ним… после бурной ночи, соответственно, с ним же.

— А если бы… — Ренард начал опасно приближаться. — А если бы я сказал тебе, что мои нынешние намерения кристально чисты и более чем невинны, ты бы поверила мне?

«Нет!» — хором завопили разум и интуиция.

— Да, — выдохнула их непутевая хозяйка.

Глаза Ренарда победоносно сверкнули. И тут же небольшая волна обдала меня, и я оказалась в знакомых стальных объятиях. Властная мужская рука не без удовольствия погладила облепленную нижней рубашкой спину и легла мне на затылок, вынуждая запрокинуть голову. Господин склонился надо мной низко-низко, так, что казалось, что весь мир заслонили его невероятные синие глаза.

— Я только поцелую тебя, — раздался жаркий шепот.

Я часто думала о том, каким мог бы быть поцелуй господина. Почему-то мне казалось, что у такого властного и уверенного в себе мужчины должны быть твердые губы и жесткие поцелуи. Я ошиблась: Ренард коснулся моих губ осторожно, продолжая гипнотизировать синим взглядом, потом поцелуй стал смелее, настойчивее, но от этого не менее ласковым. Я часто слышала, как Эдит с подружками обсуждали своих кавалеров и рассказывали о тайных свиданиях в ночных сумерках. Все они самозабвенно описывали страстные лобзания, переплетение языков и неминуемо следующие за этим всем попытки залезть под платье. Уж не знаю, что там было у них на самом деле, а что они выдумали или приукрасили, только Ренард только аккуратно прихватывал мою губу своими, иногда чуть сжимал, затем переходил к другой. Он как будто ждал, когда я осмелею и решусь поцеловать его в ответ. Но я, наверное, была еще не готова к такому, поэтому просто робко отвечала и трепала его шикарную черную шевелюру в знак своего согласия на подобные ласки.

— Страшно? — сверкнув озорными огоньками глаз, прошептал господин.

Я активно замотала головой.

— Ещё?

Снова замотала головой, только медленно и нерешительно. Мол, если вы, господин, настаиваете, я вырываться не буду. Но вообще-то хватит с вас. На сегодня.