Сто семидесятая - [64]

— Как вам будет угодно, капитан, — произнесла я таким смиренным голосом, что сама бы себе поверила.

Похоже, мне удалось смутить безупречного ратенмарца. Он вглядывался в меня так долго, что наверняка его взгляд оставил бы во мне дыру, задержись он на моём лице ещё хотя бы кун.

Если он знает, о чём мы говорим с Кэртисом — а по всей видимости, некоторая часть информации до него доходит, — ран Альрон вполне может предположить, что моё мнение о нём меняется под напором неиссякаемого потока хвалебных речей Синего. В лучшую сторону. И мне хотелось верить, что именно так он объясняет мою относительную покладистость в последнее время.

Я хотела в это верить. Хотела верить, что приближаюсь к собственной цели и всё не напрасно.

Его черты едва заметно дрогнули, ратенмарец посмотрел на меня спокойно, без какого-то особенного выражения на лице, и прикрыл глаза.

* * *

— Юна, что случилось? — буквально налетел на меня Кэртис уже в следующий круг.

— О чём ты?

— Что значит о чём? Теперь ты моя подопечная в Спасательной!

— Что? — похоже Кэртис поверил моему ошеломлённому выражению лица.

— Разве ты не в курсе?

— Нет. Я вообще плохо понимаю, о чём ты говоришь.

И Синий принялся рассказывать.

Как оказалось, его снова вызвали к наставнику и там он получил новые указания из которых следовало, что Хранящая поступает в его распоряжение для пассивного обучения в Спасательной.

Кэртис объяснил, что пассивное обучение — это весьма удобный статус, позволяющий получать знания и развивать навыки без необходимости сдавать экзамены в чётко определённые сроки. Попросту говоря, такой ассистент мог просто проходить обучение, а если когда-нибудь у него возникало желание стать специалистом, он сам подавал заявление на сдачу и присвоение полновесного статуса.

Такого положения удостаивались немногие. На памяти Кэртиса такой случай на Зигме во время его службы был только один, когда десантник пожелал пройти обучение на механика Оружейных систем. Ввиду заслуг перед отечеством ему было позволено. Он и сейчас, насколько знал Кэртис, обучался в пассивном режиме и имел небольшие, но всё же успехи.

— Приказ о твоём статусе подписан лично капитаном и он же взял на себя полную ответственность. Уж не знаю, что происходит и к чему тебе вторая специальность, если и первая достаточно сложна… Только не подумай, Юна, что я сомневаюсь в твоих способностях, просто взвалить на себя сразу два дела очень сложно, поверь, я знаю о чём говорю. Но всё же о таком слышу впервые. И потому, как только мне сообщили о твоём назначении, я сделал вывод, что тен Имано, мой наставник, не очень рад. Прости.

— Всё в порядке. Я тоже не знаю, как на это реагировать.

— Наверное, эти два направления будут для тебя тяжёлыми, но Юна… — восторженное лицо Кэртиса вдруг порозовело, — я очень рад! Ведь мы станем больше времени проводить вместе… то есть, я хотел сказать, что теперь будет не так скучно, — смутившись ещё больше, Синий разлохматил пятернёй волосы на затылке и отвернулся, пряча порозовевшие щёки.

Моё расписание претерпело кардинальные изменения. От состояния бездействия и скуки я перешла в режим «как бы всё успеть». Теперь после первого приёма пищи я отправлялась с Кэртисом на Спасательную палубу и хвостиком следовала за ним, куда бы он ни направился, внимательно наблюдая за всеми его действиями. Он сказал, что один-два цикла, будет лучше, если я стану просто смотреть, а он по мере возможности попытается комментировать свои действия.

Для него, как оказалось, это тоже была некая возможность улучшить свои навыки. В его возрасте получить ученика было чудом и поэтому, помимо просто нескучного времяпрепровождения, о котором он заикнулся вначале, он действительно старался изо всех сил поменять свой привычный уклад работы таким образом, чтобы и мне получился какой-то прок. Позже, он смущаясь признался, что советовался по этому поводу с наставником и получил не один совет о том, как следует обращаться с учеником.

После второго приёма пищи мы оба выдыхали с некоторым облегчением от того, что первая половина круга была благополучно пережита, и отправлялись в оздоравливающую. Кэртис мог наконец сконцентрироваться на решении занимавших его задач, а я перестать судорожно напрягать память, чтобы запомнить всё то, о чём говорил механик — первый квартал обучающемуся не полагалось иметь вспомогательных материалов. Кэртис объяснил это тем, что прежде всего пассивно обучающийся должен был научиться внимательно слушать старшего.

В Оздоравливающей всё шло своим чередом. Втянувшись в ритм занятий, я не чувствовала напряжения, и наглядный материал вместе с определёнными теоретическими выкладками давался всё легче. Медленно, но верно, многое обретало смысл.

После очередного насыщенного круга, я и Кэртис, порядком выдохшиеся, отправлялись на Прогулочную и там продолжали зубрить теоретическую часть Оздоравливающей. Оказывается, если весь круг бегать высунув язык, к его окончанию последствия становятся вполне ощутимы и теперь я стала двигаться со скоростью Кэртиса, лучше понимая, почему иногда ему так сложно сосредоточиться. Не знаю, насколько эффективно стало моё обучение, но хотя бы между мной и Синим наконец возникло полное взаимопонимание.