Стихотворения - [18]
Средь путей живописца тушь простая выше всего. Он раскроет природу природы, он закончит деянье Творца.
Так начинается трактат Ван Вэя "Тайны живописи". Молчание окружает каждый иероглиф, молчанием окружено и все стихотворение.
Чаньский поэт призывает читателя к сотворчеству. Над стихотворением надо остановиться, заглянуть в глубину собственной души и услышать отзвук на скупые слова-знаки: "вода", "тростник", "горы", "птицы", "одинокая переправа", "глухой городок"... Перед читателем стоит отнюдь не легкая задача: стать самому поэтом и художником одновременно, превратить внутренним зрением-прозрением слова в живую, становящуюся реальность. Вода должна заструиться, тростник закачаться, а над крышами городка - заклубиться дым.
"...Он раскроет природу природы, он закончит деянье Творца". Читатель повинен довершить и довоплотить замысел поэта. Только в таком сотворчестве возникает неисчерпаемое, как электрон, многомерное, а может и безмерное, истинное содержание крохотного стихотворения.
Старая сосна проповедует мудрость,
и дикая птица выкрикивает истину.
Таков Чань.
Но стихи слагаются из слов, а не из молчания, и потому значение слова в таком немногословии во много раз повышается. Слово должно стать драгоценным, как драгоценен материал каждого мазка Рембрандта, Констебля, Врубеля. Напряженная духовность художника придает одухотворенность краске, маслу, лаку, одушевляет косное вещество, делает драгоценным. Нечто подобное происходит со словом в стихах чаньского поэта. Слова, их начертание, смысл и звук, долженствующие вызвать голос молчания, дабы отступить в тень перед могуществом этого голоса, подлежат особому отбору и, прибавлю, - особому прочтению и восприятию. Ведь голос молчания - это внутренний голос читателя. Выразить все это в русских переложениях - немыслимо. Понимаю, конечно, что мои стихи лишь слабый, затуманенный образ оригинала. Но "feci quod potui" сделал, что мог.
Заканчивая послесловие, склоняю голову перед памятью академика В. М. Алексеева и сердечно благодарю Л. 3. Эйдлина и В. Т. Сухорукова, без участия и помощи которых моя работа не была бы ни начата, ни завершена.
Аркадий Штейнберг
7.04.1978
Отвечаю Пэй Ди {*} *
{* Здесь и далее переводы А. А. Штейнберга воспроизводятся по изданию: Ван Вэй. Стихотворения / М.: "Худ. лит-ра", 1979. - Прим. сост.}
Безбрежно широк
Разлив холодной воды.
Сумрак зеленый
Осенний дождь проливной.
Ты вопрошаешь:
Где горы Чжуннаньской гряды?
Ведаю сердцем:
За облачной, белой стеной.
Сочинил стихи и показал их Пэй Ди
Как разорвать
С мирскими тенетами связь,
Прах отряхнуть,
Отречься житейских забот?
Посох возьми
И возвратно, не торопясь,
Путь предприми
К роднику, где персик цветет *.
Меня, пребывавшего в заключении в храме Путисы *, навестил Пэй Ди и поведал, что бунтовщики устроили пиршество с музыкой на берегу пруда Застывшей Лазури *; актеры, прервав пение, разразились рыданьями, Я сложил стихи и прочел их
другу
В скорби десять тысяч домов
Пожарище, дым и чад.
Когда же узрит сотни вельмож
Владыки царственный взгляд?
Осенних акаций сухая листва
Шуршит средь пустынных палат,
А рядом с прудом Застывшей Лазури
Флейты и лютни звучат.
Живя на покое у реки Ванчуань,
преподношу сюцаю * Пэй Ди
Яшмово-сизой
Стылая стала гора.
В русле все выше
Влаги осенней раскат.
С посохом вышел
За изгородку двора,
К ветру лицом
Слушаю поздних цикад.
Над переправой
Закат, у края небес.
Над деревушкой
Сирый возносится дым.
Бражник Цзе-юй,
"Чуский безумец", воскрес *,
Пятеро Ив
Распевам внимают хмельным",
Пишу, поднявшись на башенку в доме сюцая Пэй Ди
Можно здесь жить,
Не выходя из ворот,
Видеть вседневно
Гряду облаков над горой.
Птицы к полям
На закате снижают полет,
Люди плетутся
Осенней равниной сырой.
Знаю: оттуда,
С опушки дальних лесов,
Горенки этой
Окна совсем не видны.
Люблю здесь гостить,
Нередко сижу до луны...
Двери, привратник,
Не запирай на засов!
Преподношу Пэй Ди
Окрестный вид
Прекрасен в закатный час.
Слагаю стихи,
Предназначаю для вас.
Дальним простором
Любуюсь к исходу дня.
Тихо гляжу,
Подбородком к трости припав.
Ветер весенний
Играет стеблями трав,
И орхидеи
Пышно растут у плетня.
В жарких покоях
Сумрак и тишина.
Мне говорят
Соседи-крестьяне тогда:
"Ликуют луга,
В полном разгаре весна.
В сельском пруду
Весело плещет вода.
Слива и персик
Пока еще не цветут,
Но почки набухли
И срока урочного ждут.
Просим готовить
Посох дорожный свой.
Нынче приспело
Время страды полевой!"
ИЗ СТИХОВ "ДОМ ХУАНФУ ЮЭ В ДОЛИНЕ ОБЛАКОВ" *
1. Поток, где поют птицы
Вкушаю покой.
Отцветает корица вокруг.
Затишная ночь.
Горы пустынны весной.
Явилась луна,
Всполошила дремных пичуг:
Поют - не смолкают
Над вешней влагой речной.
2. Заводь, где цветут лотосы
Плыву что ни день
По лотосы в утлом челне.
Остров велик.
Допоздна замедляю возврат.
Толкаюсь шестом,
Не плещу, скользя по волне:
Боюсь увлажнить
Цветов червленый наряд.
3. Затон, где охотится баклан
Юрко нырнул
Под красные лотосы вмиг.
Вынырнул, взмыл,
Над затоном набрал высоту.
Перья топорща,
Вновь одиноко возник.
В клюве рыбешка.
Замер на старом плоту.
4. Пруд, заросший ряской
Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые изданный в 1859 г. сборник Rubaiyat of Omar Khayyam познакомил читающую по-английски публику с великим персидским поэтом-суфием и стал классикой английской и мировой литературы. К настоящему времени он является, по мнению специалистов, самым популярным поэтическим произведением, когда-либо написанным на английском языке. Именно написанном — потому что английские стихи «Рубайат» можно назвать переводом только условно, за неимением лучшего слова. Продуманно расположив стихотворения, Фитцджеральд придал им стройную композицию, превратив собрание рубаи в законченную поэму. В тонкой и изящной интерпретации переводчик представил современному читателю, согласуясь с особенностями его восприятия, образы и идеи персидско-таджикских средневековых стихов.
Эта книга необычна, потому что необычен сам предмет, о котором идет речь. Евнухи! Что мы знаем о них, кроме высказываний, полных недоумения, порой презрения, обычно основанных на незнании или непонимании существа сложного явления. Кто эти люди, как они стали скопцами, какое место они занимали в обществе? В книге речь пойдет о Китае — стране, где институт евнухов существовал много веков. С евнухами были связаны секреты двора, придворные интриги, интимные тайны… Это картины китайской истории, мало известные в самом Китае, и тем более, вне его.
В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.
Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.
В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.
В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.