Стихотворения. Поэмы - [83]

Последний луч надежд и благодати божьей.

Я стадо потерял, хоть овцы — не булавка.

Хозяин разругал меня и дал отставку.

Я с Илушкой тогда простился белокурой

И по миру пошел, унылый и понурый.

Я обошел весь свет с востока до заката.

И видел многое, и поступил в солдаты.

Когда я уходил, не заклинал я милой,

Чтоб сердца своего другому не дарила.

Она мне верила с таким же простодушьем.

Мы знали — верности друг другу не нарушим.

Располагать собой не властен, королевна.

Я Илушку люблю и в мыслях с ней вседневно.

Куда ни заберусь, куда себя ни дену,

Кого ни встречу я, не будет ей замены».

15

Так Янош заключил, и все, кто были в зале,

Под властью слов его сидели и молчали.

Принцесса плакала, слезам давая волю,

От жалости к нему и от сердечной боли.

Король ему сказал: «Мой дорогой, помилуй,

К женитьбе я тебя не принуждаю силой.

Но чувства добрые, уж коль не этим браком,

Позволь мне выразить другим посильным знаком».

Подвалы отперев, велел он казначею

Наполнить Яношу мешок казной своею.

Он Яноша водить стал за собой повсюду, —

Кругом до потолка сокровищ были груды.

«Мой долг велик, — сказал король, — а деньги — малость.

Возьми их. Отпустить тебя — такая жалость!

Вернись в свое село, к оставленной невесте,

На эти деньги с ней живи беспечно вместе.

Я б не пустил тебя, но ты не уживешься.

Ступай, ведь ты и так к своей голубке рвешься,

А вы, его друзья, товарищи по роте,

Останьтесь с нами здесь, живите тут в почете».

Так говорил король, так было в самом деле.

Все мысли Яноша домой в село летели.

Сказал принцессе он и королю: «Простите», —

И на корабль пошел, назначенный к отплытью.

Король и армия стояли у причала,

И свита долго вслед ему с мостков кричала,

Весь двор руками вслед ему махал со взморья,

Покамест не исчез корабль в морском просторе.

16

Шел по морю корабль, в нем Янош находился,

И ветер, в паруса вцепившись, выл и злился;

Шел по морю корабль, прошедши много за ночь,

Но дальше залетал мечтами витязь Янош.

Он все перелетал, он несся без препятствий.

О встрече думал он, о будущем богатстве.

Он думал так: «Мой друг, тебе во сне не снится,

Кто по морю к тебе на корабле стремится.

К тебе спешит жених, чтоб браком сочетаться,

И больше мук не знать, и больше не скитаться,

И в радости зажить, и ею всех превысить,

И впредь ни от кого на свете не зависеть.

Хотя хозяин мой был скопидом и жила,

Я все простил ему, и все во мне остыло.

Притом повинен он в моем обогащенье.

Я щедро награжу его по возвращенье».

Вот Янош где витал своей мечтою смутной,

Покамест плыл корабль и ветер дул попутный,

От Франции вдали, в открытом океане,

От Венгрии ж еще на большем расстоянье.

Раз Янош вечером у вышки корабельной

Взад и вперед бродил по палубе бесцельно.

Матросам шкипер так сказал: «Заря румяна,

Ребята, не было бы завтра урагана».

Но Янош не слыхал, что молвили матросы.

Клин аистов над ним как раз в то время несся.

Шло дело к осени. Наверно, в те недели

Они из Венгрии, с земли родной, летели.

С восторгом он смотрел вослед их веренице.

Скрываясь вдалеке, на юг летели птицы.

Неся ему как бы далекие призывы

Красивой Илушки и родины красивой.

17

На следующий день, как небо предвещало,

С утра поднялся шквал, упорный и немалый.

Плетями вихрь хлестал валы нетерпеливо,

Валя их кувырком и им косматя гривы.

Команда видела, что положенье трудно.

Волна, как скорлупу, подбрасывала судно.

Крепился экипаж. Он знал — момент опасный.

Спасенья не было, и было все напрасно.

Вот черный смерч нашел, корабль в его капкане.

Бьют молнии, слепит их частое сверканье.

Удар в корму, еще удар, корма пробита.

Пропало все, конец дырявому корыту!

Обломки корабля плывут, куски обшивки,

Всплывают мертвецы, плывут снастей обрывки.

А где ж герой наш? Что предпринял Янош-воин,

Когда в корабль вода вбежала из пробоин?

Ведь смерть уже почти взяла его за горло,

И вдруг спасенья длань судьба ему простерла.

Все выше гребни волн, вода несет все выше.

Он достает рукой край облака нависший.

С какого-то в воде торчавшего осколка

Нацелившись, поймал он облако за холку

И полетел, вися на нем, покамест туча

Не врезалась концом в береговую кручу.

Он на землю сошел. Упавши на колени,

Вознес он господу за все благодаренье.

Что клад его пропал, в том он не видел горя.

Ведь главное, что сам не потонул он в море.

Вот огляделся он: на выступе стремнины

Тень грифова гнезда висела над равниной.

Заметив, что птенцов кормила птица злая,

Подумал Янош: «Вот кого я оседлаю».

К гнезду подкравшись, он негаданно-нежданно

Одним прыжком вскочил на птицу-великана,

Пришпорил хищника, и тот раскинул крылья,

И горы и моря под ними вдаль поплыли.

Его бы сбросил гриф на дно глубин отвесных,

Когда бы сам в тисках не очутился тесных,

Но Янош обхватил ему бока умело,

И, воле вопреки, с ним птица вдаль летела.

Бог знает сколько стран мелькнуло по дороге.

Случайно солнце раз взошло на холм отлогий

И осветило вдруг внизу подъем неровный,

И колокольни верх, и сельский двор церковный.

Святые небеса! Он чуть не помешался.

То был поселок их. Поселок приближался

Все ниже гриф летел. — его земля манила.

Он все искал, где сесть, он выбился из силы.

Вот опустился гриф усталый на пригорок.

И витязь Янош слез скорей с его закорок.

Он позабыл про все и, не простившись с птицей,