Стихотворения. Поэмы - [13]

Я опять живу

и дело делаю —

наплевать, что по судьбе такой

просвистал

и проворонил белую,

мутный сон,

сомнительный покой…

Ты ушла,

тебя теперь не вижу я,

только песня плавает, пыля, —

для твоей ноги

да будет, рыжая,

легким пухом

рыхлая земля.

У меня не то —

за мной заметана

на земле побывка и гульба,

а по следу высыпала — вот она —

рога песен,

вылазка,

пальба…

Мы не те неловкие бездельники,

невысок чей сиплый голосок, —

снова четверги и понедельники

под ноги летят наискосок,

стынут пули,

пулемет, тиктикая,

задыхается — ему невмочь, —

на поля карабкается тихая,

притворяется, подлюга ночь.

Мне ли помнить эту, рыжеватую,

молодую, в розовом соку,

те года,

под стеганою ватою

залежавшиеся на боку?

Не моя печаль —

путями скорыми

я по жизни козырем летел…

И когда меня,

играя шпорами,

поведет поручик на расстрел, —

я припомню детство, одиночество,

погляжу на ободок луны

и забуду вовсе имя, отчество

той белесой, как луна, жены.

<1931>

Открытое письмо моим приятелям

Всё те же мы: нам целый мир чужбина;

Отечество нам Царское Село.

А. С. Пушкин

1

Мне дорожка в молодость

издавна знакома:

тут смешок,

   тут выпивка,

      но в конце концов —

все мои приятели —

всё бюро райкома —

Лешка Егоров,

Мишка Кузнецов,

комсомольцы Сормова, —

   ребята —

      иже с ними.

Я — такой же аховый —

парень-вырви-гвоздь…

Точка —

   снова вижу вас

глазами косыми

через пятилетье, большое насквозь.

Ох, давно не виделись,

   чертовы куклы, мы,

посидеть бы вместе,

покурить махры,

вспомнить, между прочим,

что были мы пухлыми

мальчиками-с-пальчиками —

не хухры-мухры.

В голос песня пели,

   каблуками стукали,

только от мороза на щеке слеза.

Васька Молчанов —

ты ли мне не друг ли?

Хоть бы написал товарищу разá.

Как писали раньше:

   так-то вот и так-то…

живу, поживаю —

как на небеси…

Повстречал хорошенькую —

   полюбил де-факто,

только не де-юре — боже упаси.

2

Утренняя изморозь —

   плохая погода,

через пень-колоду, в опорках живем,

снова дует ветер двадцатого года —

батальоны ЧОНа

стоят под ружьем.

А в лесу берлоги,

мохнатые ели,

чертовы болота,

на дыре — дыра,

и лесные до смерти бандиты надоели,

потому бандитам помирать пора.

Осенью поляны

   все зарею вышиты,

ЧОНовский разведчик

   выполз, глядит…

Ишь ты,

   поди ж ты,

      что же говоришь ты —

ты ль меня,

   я ль тебя,

      молодой бандит.

Это наша молодость —

школа комсомола,

где не разучивают слова: «боюсь»,

и зовут чужбиною

   Царские Села,

и зовут отечеством

   Советский Союз.

Точка —

   ночью звезды

      тлеют, как угли,

с ЧОНа отечество

   идет, как с туза…

Васька Молчанов —

ты ли мне не друг ли?

Хоть бы написал товарищу разá.

3

Вы на партработе —

   тяжелое дело

брать за манишку бредущих наугад,

как щенков натаскивать,

чтобы завертело

в грохоте ударных

   и сквозных бригад.

Я сижу и думаю —

   мальчики что надо,

каждый знает дело,

   не прет на авось, —

«Молодость и дружба» — сквозная бригада

через пятилетье, большое насквозь.

4

Предположим вызов.

   Военное времечко —

встанут на границах особые полки.

Офицеру в темечко

влипнет, словно семечко,

разрывная пуля из нашей руки.

Все возьмем нахрапом —

   разорвись и тресни,

генерал задрипанный, замри на скаку…

Может, так и будет,

как поется в песне:

«Были два товарища

в одном они полку…»

5

Слова-ребятишки

падают, как шишки, —

все мы дело делаем,

как и до сих пор;

думку о разлуке вытрави и выжги,

дело — наша встреча,

веселый разговор.

Мы повсюду вместе —

мальчики что надо,

будьте покойнички,

каждый — вырви-гвоздь…

«Молодость и дружба» — сквозная бригада

через пятилетье, большое насквозь.

Всё на плечи подняли

и в работу взяли,

с дружбы и молодости

ходим, как с туза…

Милые приятели —

вы ли не друзья ли?

Хоть бы написали товарищу разá.

1931

Сказание о двух товарищах

1

До дому ли, в бой ли —

вдаль на всех парах —

запевала запевает:

— Ребятишки, ой ли…

были два товарища…

(бубен-чебурах…)

С копылóк повалишься,

познаешь тоску —

были два товарища,

были два товарища,

были два товарища —

в одном они полку.

Ехал полк на Врангеля,

враг трещал по швам —

Франция и Англия —

наше вам.

Наше вам, капиталист,

международный вор,

получай — назад вались —

веселый разговор.

Песня, гром пожарища,

рубка на скаку —

были два товарища,

были два товарища,

были два товарища

в одном и том полку.

2

Одного зовут Ерема,

а другого звать Фома —

от пристанища до грома

за товарищами тьма.

Много троп изъезжено

большой стороны —

у Еремы есть жена,

Фома — без жены.

А по полю голому

враги без голов —

поднимают голову,

на пику наколов.

Ох, давно не видано

этакой жары:

видимо-невидимо —

всё голов шары.

Туловища прочие

лежат как дрова,

их покрыли ночи,

занесла трава.

Животы распороты,

сукровицы тьма —

распахнули вороты

Ерема и Фома.

3

Свищут, едут далее,

пугают ворон —

пожарища алые

с четырех сторон.

Ветерок неистовый

летит без ума —

знай себе посвистывай

по-птичьему, Фома.

Знай себе отмахивай

воронье рукой —

очень парень аховый,

толстый такой.

А за ним Ерема,

пику в стремена —

плачет: как-то дома

скучает жена!

Ой, скорей до дому,

где наши домá…

Молча Ерему

слушает Фома.

Много троп изъезжено

большой стороны —

у Еремы есть жена,

Фома — без жены.

Ни кола ни двора,

только напролом

на врага…

Да — ура —

в горле колом.

4

Вот пуля просвистела,

вот пуля просвистела,

вот пуля просвистела,

и падает Фома.

Земля — она постеля

для всякого дерьма.

И ничего не значит,