Стихотворения ; Пьесы - [98]

Шрифт
Интервал

Широко земли поместье,
А владенья моря — шире.
Там простор дождю и ветру,
Мало ль места человеку?
Дождь под почвой исчезает,
Ветер за море уходит.

Зана

Ты когда же нас покинешь?

Барба

В эту ночь, чтоб не хватились.

Зана

Я сберу тебе в дорогу
Три лепешки на сметане,
Что готовились для свадьбы.

Барба

Не заботься, люди встретят,
Мать-земля меня накормит,
Жажду Даугава прогонит.

Зана

(совершенно успокоенная, вскакивает)

Ах ты, радость! Вот так радость!
Больше здесь сидеть не буду.
Не сиди и ты — пойдем.

Барба

(садясь)

Я останусь. Мне не вредно.

Зана

Нет, не надо! Плохо здесь.
Словно жернов омут кружит,
Черный взор вращает свой,
Зерна жрет и пеной брызжет, —
Я б как зернышко пропала
В черном жернова круженье,
Как муку б меня смолол он,
На съеденье рыбам кинув.

(Отходя прочь от Даугавы и ведя с собой Барбу.)

Жутко! Ноги подкосились.
А теперь опять окрепли.
Убежим скорей, сестрица.

Барба

Не могу — должна остаться.
Твоему сказать ведь надо,
Чтоб к тебе вернулся сватать.

Зана

Ах, добрушка, — ах, милушка!

Барба

Поспешай же!

Зана, поцеловав Барбу, уходит.

Барба одна.

Барба

Вот одна я.
Опускайся ж, милый сумрак,
Опускай же легкий полог,
Алый занавес заката
С золотистой бахромою,
С черной траурной каймою!
Пусть никто меня не видит,
Ни одна душа не встретит.
Пусть любимый не узнает.
Я глаза свои зажмурю, —
И они чтоб не видали,
Что задумала я сделать.

(Приближается к берегу.)

Ты, шептун-камыш, не дрогни,
Ветерку не передай,
Ты, волна-неугомонка,
Вечерку не разболтай.

(Дотрагивается до лодки.)

Щучка Даугавы, челночек,
Тихо стой меж камышей.
Я в тебя тихонько сяду,
Как садится сокол мой.
Весла с медной рукоятью,
Словно щучьи плавники.
Я возьму вас тихо в руки,
Как берет вас сокол мой.

(Садится в лодку, берет весла.)

Точно милому на плечи,
Я на весла руки вскину,
На скамье сижу я в лодке,
Точно на его коленях.
На руки меня он взял,
Убаюкавши в объятьях,
Словно чайку над волною.

(Покачивается в лодке, вдруг.)

Боже, что хочу я сделать?
Ну, теперь твоя навек,
Мой любимый, мой желанный!
Ох ты, Даугавы хозяин,
Волн владыка — водяной,
Тело я к тебе обрушу,
С ним возьми себе и душу!

Стемнело. Свирель зазвучала громче и стихла. Входит Улдыс.

Улдыс

Кто в моей маячит лодке?
Или рыбка заблудилась?
Или звездочка скатилась?

Барба

(испуганно вскакивает)

Охти мне! Зачем пришел?
Подглядел зачем, подслушал
То, что мглой вечерней скрыто?

Улдыс

(лихо)

То, что мглой вечерней скрыто,
Ветер утром открывает.

Барба

(задета, печально)

Мгла вечерняя несет
Драгоценную награду:
Пропадает под покровом
Темноты — позор открытый.

Улдыс

Что я взял — то не отнимут,
Что нашел — не пропадет.
Я открыл, что было скрыто,
Непокорную осилил.

Барба

(в испуге вскрикивает)

Ох!

Улдыс

(продолжает лихо)

Ты нашлась, ты отыскалась,
Счастья мать тебя сама
Ко мне в лодку посадила,
Сама в руки мне вручила, —
И за Даугаву помчим мы!

(Приближается к лодке.)

Барба

(в страхе)

Погоди! Не приближайся!
Не порви то, что тебе
Счастье робкое соткало
На станке заката тихом!

Слышна свирель.

Улдыс

Если мне, чего ж не взять?

Барба

(так же)

Не неволь, будь терпеливым, —
Смирным быть ведь обещался.
Как свирель играет тихо!
Разреши еще послушать
Мне в последний хоть разочек!

Улдыс

(более резко)

Пусть свирель тиха, зато
Ветер с Даугавы порывист.
Ты моя, в моей ты лодке.

Барба

(тоже более резко)

Пусть твоя, чего ж ты хочешь?

Улдыс

Если любишь — поцелуй!
Мне нельзя — сама приблизься!

Барба

(опять боязливо)

Ах, не смейся, жутко мне!
Водяной на Даугаве
Смех твой эхом повторяет.

Улдыс

Не скупись на поцелуй:
Не в твоем ли голоске
Эхо той свирели слышно?

Барба

Мой веночек дай обратно!

Улдыс

Подойди, возьми сама!

Барба

Ну, тогда зажмурь глаза,
Чтоб не видеть, как краснею,
И меня не тронь руками!

(Выпрыгивает из лодки и приближается к Улдысу.)

Улдыс

(протягивает ей веночек, отвязав его от пояса)

Вот, бери венок девичий!

Барба медленно приближается, вся трепеща.

Ах ты, белая березка,
Воя трепещешь от испуга.—
Да не бойся, я не трону!

Барба, подойдя, отходит, но потом опять возвращается.

Убегает, как от солнца
Зорька, в море опускаясь,
Чтоб лучи не отыскали!

Барба

(подойдя к Улдысу, заложившему руки за спину, касается губами его щеки, потом вдруг)

Ой!

Улдыс

Ах ты, ветерок рассветный
У меня мимо щеки
 Словно пчелка пролетела,
Крылышком прощекотала.

Вдруг слышен высокий, резкий звук свирели. Звук обрывается. Улдыс схватывает Барбу и целует; она вскрикивает и убегает в лодку.

В сумерках выходит Гатынь.

Гатынь

Ох! Что шкодишь ты, даугавец?
Девушку не обижай!

Улдыс

Ты здесь что? Тебе что надо?

Барба

Ах, то Гатынь!

(Гатыню.)

Отойди!

Гатынь

Крик твой издали услышал,
Поспешал к тебе на помощь.

Улдыс

В полдень хорошо шутить,
В полночь шуточкам не место.
Для гребца свободен берег,
Прочь с дороги, лягушонок!

(Набрасывается на Гатыня и валит его на землю.)

Гатынь

Ох, пропал я! Байбалыня!

Барба

(вскрикивает)

Что ты делаешь, даугавец!

(Выбегает из лодки и бежит к Гатыню.)

Улдыс

В лодке будь! Куда ты мчишься?
Лодку в воду оттолкну я,
Увезу домой с собою!

Барба

Гатынь, Гатынь, что с тобою?

(Остается, наклонившись над Гатынем.)

Прибегают Зана, мать, Анда и Циепа.

Зана

Улдыс, Улдыс!

Анда

Барбин голос услыхали, —
Почему орет девчонка?

Циепа

Словно резали, вскричала!

Мать

(подходя)

Кто кричал здесь? Что случилось?

Зана

Улдыс, любый, ты ведь мой.
Байбалыня — с глаз долой!

Рекомендуем почитать
Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».