Стихотворения - [24]

          И не заметил никто, как в тумане

          Рос из земли за сугробом сугроб,

          Заступ-могильщик на грудь глухомани

          Насыпь — змею земляную — нагреб.

Выбег на насыпь нечаянно ночью,

Рельсу попробовал на зуб барсук:

Эх и в каком это вырос урочье

Этот без листьев и веточек сук!

         Фыркнул и с ветром смахнулся с дороги,

         В норке свернулся в щетинистый ком.

         Жадно следил, как шевелятся ноги

         Сосен, упавших под топором.

В норке тепло, как в избе, и уютно,

Пахнет сосновой смолою песок.

Только беда вот: все ждешь поминутно,

Кто бы с обоих крылец не поджег.

         В сумерках в снег залегла и загробла

         Девы-зари золотая коса,

         И над зарею по вечеру облак —

         Словно над печью на пялках лиса…

В сумерках вдруг заорет, что есть духу,

Бык однорогий — шальной паровоз;

Выйдет на вырубку верба-старуха,

Поросли крестит и шепчет под нос.

        Ели оденутся в заячьи шубки,

        Выпадут звезды, как заячий след,

        И на накат от саней по порубке

       Сыпется иней и с инеем свет.

<1923>

МЕДВЕЖАТА

Давно тому железную дорогу

Вели у нас среди лесных болот…

…В кустах нашли последнюю берлогу

И в ней двух медвежат — сирот…

Смешные два такие медвежонка,

Уж больно были глупы и малы…

…И с той поры таежную сторонку

Сковали рельсы, словно кандалы!

…Пушистый мох закрыл следы и тропки,

Нахмурил бровь в сухмень сосновый яр,

Когда от искр из паровозной топки

С конца в конец прошел большой пожар…

…Ушли медведи, и подались лоси,

На гари леший обернулся в пень…

…И самому мне тоже довелося

Перескочить за дедовский плетень…

…Теперь столбы шагают из болота,

Неся в руках стальные провода,

И в ноги им спадает позолота,

Плывет с реки осенняя слюда…

…Совсем в сторонке лес стоит как нищий,

Гнусаво тянет про себя аминь!..

…Взойдет луна и словно что-то ищет

И цедит сверху золото и синь…

…И у села, куда в овес нежатый

От облака ложится полусвет,

Играют золотые медвежата,

И бродит бурый муравьед…

<1925>

«Иду в поля за Божьей данью…»

Иду в поля за Божьей данью

На голоса привольных птиц.

Ах, я устал клониться ниц,

Тая надгробное рыданье

У человеческих гробниц…

Еще пылает мак, как пламя,

Как душ непогребенных след,

Но нет отчаяния — нет;

И в узелочке за плечами

Такой неизъяснимый свет.

И я слежу живые звенья

С зари летящих журавлей —

То вестники грядущих дней

Отдохновенья и забвенья

И обновления полей…

<1922>

«Глядят нахмуренные хаты…»

Глядят нахмуренные хаты,

И вот — ни бедный, ни богатый

К себе не пустят на ночлег,—

Не все ль равно: там человек

Иль тень от облака, куда-то

Проплывшая в туман густой;

Ой, подожок мой суковатый,

Обвитый свежей берестой,

Родней ты мне и ближе брата!

И ниже полевой былинки

Поникла бедная душа:

Густынь лесная и суглинки,

Костырь, кусты и пустоша —

Ой, даль моя, ты хороша,

Но в даль иду, как на поминки!

Заря поля окровенила,

И не узнать родимых мест:

Село сгорело, у дороги

Стоят пеньки и, как убогий,

Ветряк протягивает шест.

Не разгадаешь: что тут было —

Вот только спотыкнулся крест

О безымянную могилу.

<1922>

«Монастырскими крестами…»

Монастырскими крестами

Ярко золотеет даль.

За прибрежными кустами

Спит речной хрусталь.

За чудесною рекою

Вижу: словно дремлет Русь,

И разбитою рукою

Я крещусь, крещусь.

Вижу: скошенные нивы,

По буграм седой костырь,

Словно плакальщицы, ивы

Склонены в пустырь.

По лесам гуляет осень,

Мнет цветы, стряхает лист.

И над нею синь и просинь

И синичий свист.

Та же явь и сон старинный,

Так же высь и даль слились;

В далях, в высях журавлиный

Оклик: берегись!

Край родной мой (все, как было!)

Так же ясен, дик и прост, —

Только лишние могилы

Сгорбили погост.

Лишь печальней и плачевней

Льется древний звон в тиши

Вдоль долин родной деревни

На помин души, —

Да заря крылом разбитым,

Осыпая перья вниз,

Бьется по могильным плитам

Да по крышам изб…

<1922>

«У моего окна такая высь и ширь…»

У моего окна такая высь и ширь,

Такая тишина, отрада и обилье:

Под ношей гнется сад, за ним, как плат, — чигирь,

А по бокам дубки стоят, сложивши крылья.

Забудь же, друг, беду, сгони с унылых глаз

Печаль и глянь без слез хоть раз с любовью:

Звезду прекрасную принес вечерний час

И свет для нас зажег у изголовья.

О, тих ты и прозрачен, синий полог звезд,

И я живу, живу, — не ожидая срока.

И лишь, как памятка о родине далекой,

Вдали с крестами деревянными — погост.

Лежат там пахари, степные косари,

Переодетые в солдатские шинели,—

И запеклись уста, и щеки посинели,

И очи на зарю, но холодней зари.

И донесение последнее, — в обшлаг

Вспехах засунута напутная молитва.

О, будь благословен твой каждый робкий шаг,

И друг, и враг, бежавший с поля битвы.

<1920,1923>

ЛИСИЦА

Певчей птице ли, зверю ли, рыбе ль

Положен свой зарок и свой век,

И один лишь, взлюбивший погибель,

Без зарока живет человек…

Пробежит ли по насту лисица-воровка,

А цепочка за ней у толка —

Потому-то петлей бельевая веревка

Часто вдруг упадет с потолка…

Не заметит хозяин: огонь у соседа,

Сплюнет в угол, поправит очаг

И не видит, не ждет, что охотник по следу

Размыкает со сворки собак.

Станет зыбко и жутко: да вдруг и повиснет

Все до времени, все до поры:

Человечьи следы у могилы, а лисьи

Пропадают всегда у норы.

<1922>

«Стала жизнь человечья бедна и убога…»

Стала жизнь человечья бедна и убога,