Стихотворения - [8]

Шрифт
Интервал

И пафос, и торжественную важность;

Взлет и паренье спенсеровых строф,

60 Как птиц над гребнями морских валов;

Торжественные Мильтона напевы,

Мятежность Сатаны и нежность Евы.

Кто, как не ты, сонеты мне читал

И вдохновенно голос возвышал,

65 Когда до высочайшего аккорда

Доходит стих - и умирает гордо?

Кто слух мой громкой одою потряс,

Которая под грузом, как Атлас,

Лишь крепнет? Кто сдружил меня с упрямой

70 Задирою - разящей эпиграммой?

И королевским увенчал венцом

Поэму, что Сатурновым кольцом

Объемлет все? Ты поднял покрывало,

Что лик прекрасной Клио затеняло,

75 И патриота долг мне показал:

Меч Альфреда, и Кассия кинжал,

И выстрел Телля, что сразил тирана.

Кем стал бы я, когда бы непрестанно

Не ощущал всей доброты твоей?

80 К чему тогда забавы юных дней,

Лишенные всего, чем только ныне

Я дорожу? Об этой благостыне

Могу ль неблагодарно я забыть

И дани дружеской не заплатить?

85 Нет, трижды нет! - И если эти строки,

По-твоему, не слишком кривобоки,

Как весело я покачусь в траву!

Ведь я давно надеждою живу,

Что в некий день моих фантазий чтенье

90 Ты не сочтешь за времяпровожденье

Никчемное; пусть не сейчас - потом;

Но как отрадно помечтать о том!

Глаза мои в разлуке не забыли

Над светлой Темзой лондонские шпили;

95 О! вновь увидеть, как через луга,

Пересекая реки и лога,

Бегут косые утренние тени,

Поеживаться от прикосновений

Играющих на воле ветерков;

100 Иль слушать шорох золотых хлебов,

Когда в ночи скользящими шагами

Проходит Цинтия за облаками

С улыбкой - в свой сияющий чертог.

Я прежде и подозревать не мог,

105 Что в мире есть такие наслажденья,

Пока не знал тревог стихосложенья.

Но самый воздух мне шептал вослед:

"Пиши! Прекрасней дела в мире нет."

И я писал - не слишком обольщаясь

110 Написанным; но, пылом разгораясь,

Решил: пока перо скребет само,

Возьму и наскребу тебе письмо.

Казалось мне, что если я сумею

Вложить все то, что сердцем разумею,

115 Ничто с каракуль этих не сотрет

Моей души невидимый налет.

Но долгие недели миновали

С тех пор, когда меня одушевляли

Аккорды Арна, Генделя порыв

120 И Моцарта божественный мотив;

А ты тогда сидел за клавесином,

То менуэтом трогая старинным,

То песней Мура поражая вдруг,

Любое чувство воплощая в звук.

125 Потом мы шли в поля, и на просторе

Там душу отводили в разговоре,

Который и тогда не умолкал,

Когда нас вечер с книгой заставал,

И после ужина, когда я брался

130 За шляпу, - и когда совсем прощался

На полдороге к городу, а ты

Пускался вспять, и лишь из темноты

Шаги - все глуше - по траве шуршали...

Но еще долго, долго мне звучали

135 Твои слова; и я молил тогда:

"Да минет стороной его беда,

Да сгинет зло, не причинив дурного!

С ним все на свете празднично и ново:

Труд и забава, дело и досуг...

140 Я словно вновь сейчас с тобою, друг;

Так дай мне снова руку на прощанье;

Будь счастлив, милый Чарли, - до свиданья.

(Григорий Кружков)

СОНЕТЫ

МОЕМУ БРАТУ ДЖОРДЖУ

Как много за день видел я чудес!

Прогнало солнце поцелуем слезы

С ресниц рассвета, прогремели грозы,

И высился в закатном блеске лес.

5 И моря в необъятности небес

Пещеры, скалы, радости, угрозы

О вековечном насылали грезы,

Колебля край таинственных завес.

Вот и сейчас взгляд робкий с вышины

10 Сквозь шелк бросая, Цинтия таится,

Как будто средь полночной тишины

Она блаженства брачного стыдится...

Но без тебя, без дружеских бесед

Мне в этих чудесах отрады нет.

(Сергей Сухарев)

К ***

Когда бы стал я юношей прекрасным,

Тогда бы вздохами пленить я мог

Твой нежный слух - и в сердце уголок

Завоевал бы обожаньем страстным.

5 Но не сразить мечом, мне неподвластным,

Соперника: доспехи мне невпрок;

Счастливым пастухом у милых ног

Не трепетать мне перед взором ясным.

Но все ж ты пламенно любима мною

10 И к розам Гиблы, что таят вино

Росы пьянящей, шлешь мои мечтанья:

В полночный час под бледною луною

Из них гирлянду мне сплести дано

Таинственною силой заклинанья.

(Сергей Сухарев)

СОНЕТ, НАПИСАННЫЙ В ДЕНЬ ВЫХОДА

МИСТЕРА ЛИ ХЕНТА ИЗ ТЮРЕМНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Что из того, коль - честен, прям и смел

Наш добрый Хент в темницу заточен?

Душой бессмертной там свободен он,

Взмывая птицей в солнечный предел.

5 Нет, баловень величья! Не хотел

Он ждать, пока ключей раздастся звон:

В тюрьме он был простором окружен...

С тем счастьем твой сравнится ли удел?

И, в странствиях измерив даль и близь,

10 Со Спенсером он собирал цветы,

И с Мильтоном он уносился ввысь

И вдохновенные стремил мечты

К своим владеньям. Ты же устрашись:

В толпе льстецов чем будешь славен ты?

(Сергей Сухарев)

x x x

Как много славных бардов золотят

Пространства времени! Мне их творенья

И пищей были для воображенья,

И вечным, чистым кладезем отрад;

5 И часто этих важных теней ряд

Проходит предо мной в час вдохновенья,

Но в мысли ни разброда, ни смятенья

Они не вносят - только мир и лад.

Так звуки вечера в себя вбирают

10 И пенье птиц, и плеск, и шум лесной,

И благовеста гул над головой,

И чей-то оклик, что вдали витает...

И это все - не дикий разнобой,

А стройную гармонию рождает.

(Григорий Кружков)

ДРУГУ, ПРИСЛАВШЕМУ МНЕ РОЗЫ

Бродил я утром по лугам счастливым;


Еще от автора Джон Китс
Эндимион

Оригинальная трактовка древнегреческого мифа, созданная английским поэтом-романтиком в 1818 г.Спящий Эндимион увидел во сне прекрасную богиню Луны Диану и полюбил свою грезу. С этого момента он обречен на поиски небесной красоты-истины. Следуя концепции возвышающей любви, поэт ведет своего героя к постижению идеала через очищение милосердием и состраданием. Эндимион с готовностью приходит на помощь оказавшимся в беде: заступается перед Дианой за разлученных ею Алфея и Аретузу, возвращает юность и свободу Главку и воскрешает его возлюбленную Сциллу, погубленную чарами коварной Цирцеи, а также целый сонм влюбленных, нашедших свой конец в бездонных глубинах океана.


Малые поэмы

Изначально задуманные как огромные поэтические работы, «Гиперион», «Падение Гипериона» и «Колпак с бубенцами» оказались последними, незавершенными эпическими произведениями Джона Китса (1795–1821) и остаются среди его малых поэм, к числу которых относится и «Ламия», опубликованная в 1820 году.Поэма «Колпак с бубенцами» на русский язык переведена впервые.


Английские романтики в переводах Яна Пробштейна

Новые переводы неувядающей романтической поэзии начала XIX века. В сборник включены два стихотворения поэтов «Озерной школы»; поэзия младшего поколения романтиков представлена более обширно.В дизайне обложки использована иллюстрация Уильяма Блейка к поэме-диптиху Мильтона «L`Allegro» и «Il Penseroso» (1816–1820).


Стихотворения и поэмы

Джон Ките (1795–1821) — великий английский поэт эпохи романтизма, один из самых тонких и проникновенных лириков. Прославление жизни во всей ее чувственной красоте, противопоставление идеалов гармонии, чистоты, прекрасного миру буржуазного практицизма и ханжества — основные темы его поэзии. В сборник вошли все наиболее значительные стихотворения Китса.


Ламия, Изабелла, Канун святой Агнесы и другие стихи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Из поэмы 'Эндимион'

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.